В результате сейчас мы бесславно проедаем остатки «Лексуса». Деньги разлетаются мгновенно. Никита привык много зарабатывать и много тратить, а от привычки жить на широкую ногу не так-то просто избавиться. Никита конечно же не купил новый джип. Сейчас нам не потянуть кредит за дорогой автомобиль. К тому же джип не очень-то сочетается с имиджем безработного, кем сейчас и является Никита. Если он практически не выходит из дома – зачем покупать машину?
Ланочке есть о чём волноваться. Её материальное положение внушает такие же серьёзные опасения, как и психологическое состояние сына. Причём эти два параметра прочно связаны между собой. Никита медитирует в четырёх стенах, не зарабатывает, не приносит в зубах мамонта. В результате урезано содержание Ланочки! Красотка живёт в режиме экономии. Она буквально сидит на голодном пайке – сократила до минимума визиты к массажистке, перестала приглашать в рестораны многочисленных подруг. В феврале даже сама сделала мелирование. Вернее, свекровь позвала на помощь… конечно же меня.
– Вот, будем меня красить, – сказала Ланочка, скорбно поджав губы и вручив мне коробку с химикатами.
– Ваш мастер всегда прекрасно вас красит! – впихнула я коробку обратно в руки Ланочки.
– Ах, Юля! Как ты не понимаешь! Я вынуждена экономить! – с надрывом произнесла свекровь и вернула мне коробку. – Краска стоит триста рублей. А в парикмахерской с меня сдерут полторы тысячи.
Она начала считать деньги?
Что-то невероятное!
Я едва удержалась от комментария: очень хотелось напомнить Ланочке, сколько стоит её новая шуба.
Свекровь со вздохом вскрыла упаковку, достала тюбики и баночки. Очевидно, весь спектакль разыгрывался специально. Чтобы потом я рассказала Никите о страданиях его мамули в тисках нищеты.
– Предупреждаю, я не парикмахер!
– Это не сложно.
– Предупреждаю, я никогда никого не красила!
– Юля, хватит болтать.
Хорошо.
Да здравствует разумная экономия!
Я три раза прочитала инструкцию, даже почти все поняла. Затем уверенно напялила на свекровь полиэтиленовый чепчик и крепко завязала бант под подбородком.
– Эй, полегче! – возмутилась Ланочка.
В чепчике она смотрелась мило – этакий крупненький младенчик.
– Извините. А вам идёт!
– Не издевайся. Теперь бери крючок и осторожно продёргивай сквозь дырочки пряди.
Ну что тут сказать… Через три часа мы произвели «несложную» операцию. Нет, не покрасили волосы. А всего лишь вытащили из дырочек лохмы, зарезервированные под мелирование. За это время я услышала в свой адрес миллиард замечаний: оказывается, я и криворукая, и бездушная, и жестокая. Ланочка вопила и каждый раз, когда я нечаянно царапала ее крючком или выдирала клок волос, находила новый нелестный эпитет. Но ведь предупреждала же: я не парикмахер!!!