С этими словами она вдруг поднялась со своего места и пересев на край кровати, где устроились мы с девицей, начала бесцеремонно развязывать шнуровку на груди Мисиного платья.
— Пожалуйста, — просительно пробормотала Миса, — господа пираты, не губите бедную девушку…
Но своей правой рукой, как раз сейчас, я и почувствовал, что начался прилив.
— Раз уж ты обидела нашу команду, сказав, что мы не похожи на пиратов, тебе придется дать всем нам удовлетворение, — одним рывком высвобождая из-под корсажа упругие Мисины груди, произнесла свой приговор Быстрые Глазки и, опробовав их крепость начала сдирать с девицы платье.
— Эй, Глазки! — восхитился я и начал ей помогать. — Там уже не прилив, а наводнение целое!
К кровати поспешно бросился Крикун, а за ним — наша милая маленькая Трина.
— Господа пираты!.. — задыхаясь пролепетала оставшаяся совершенно нагой Миса. — Господин капитан!..
— Капитан начинает первым. Не так ли, господа вольные мореплаватели? — обратилась к команде Глазки расстегивая свой пояс. — Крикун, отвернись! Будешь на меня глазеть, вообще ничего не получишь.
— Вы?.. Вы, правда, пиратский капитан? — прерывисто дыша спросила Миса, когда опустившая штаны Глазки втиснулась меж ее ног и начала изображать самое бесцеремонное изнасилование.
— Конечно, глупышка! — целиком отдаваясь творимому ей разврату сказала рыжеволосая. — Не далее, чем месяц назад, благодаря мне, с королевской каторги на Сапфировых островах бежало более трехсот узников.
— И это при том, что вы?.. — еще больше удивилась девица.
— Тихо, милая, тихо, это не мешает мне получать от тебя удовольствие, — рассмеялась моя соучастница по плутовству и пиратскому ремеслу. — А уж сегодня ночью ты будешь развлекать нас до рассвета.
— Ах, господа пираты! Пожалуйста! — еще крепче обвивая ногами бедра плутовки, вновь воззвала Миса.
— Теперь — Трина, а то она потом запачкается вашим семенем! — распорядилась Быстрые Глазки, уступая место моему маленькому дружку и подтягивая штаны.
— Только скорее! — потребовал я. Рядом нетерпеливо заныл, все еще уставившийся, по приказу сестры, в стену, Крикун.
Трина хихикнула и задрав подол своего платьица поспешно заняла поверх Мисы место нашего развратного капитана. Потом очередь дошла и до меня. Возможно, дело в том возбуждении, которое испытывала наша гостья, но лишить ее девственности оказалось гораздо проще, чем, в свое время, дочь трактирщицы.
— Эй, Крикун, давай, — разрешила Глазки и обратилась ко мне. — Знаешь, Бес, со времени того маленького приключения с баронессой Зубень, он стал просто несносен. В нем похоти еще больше, чем в тебе.