— Бьюсь об заклад, джентльмены, это гитлерюгенд, — со знанием дела произнес Очкарик.
— Слышь, Гроппнер, — повернулся к нему Эйтель, — ты самый здесь начитанный, к тому же в очках. Давай, бросай рюкзак и поди разведай, что к чему. Таблетка, дай ему свой сачок. Толстый, а ты дай на время панаму. Вот так… молодец. А теперь прикинься придурком, сынком какого-нибудь местного бауера. Видишь часовых? Порасспроси их хорошенько. Мы должны знать о них все.
Очкарик ушел.
— Гефольгшафт из 178 банна «Каменц», — доложил он, вернувшись минут через пятнадцать. — Наши, саксонские, основной состав — десять-одиннадцать лет. Здесь уже третий день.
— Юнгфольк, значит, — кивнул Эйтель. — Сколько их?
— Человек полтораста, не меньше.
— Чего им надо?
— Будут стоять лагерем до осени. Помогать фермерам на полях.
— Черт! Не могли найти другого места, — воскликнул Алекс. — Теперь все тут истопчут, и прощай наша рыбалка.
— Верно, и замок они отыщут… — заговорили разом остальные, — …если уже не нашли… Что будем делать, Принц?
Вечером, собравшись в большом шалаше, они держали совет. Котлета предложил «чертополохам» объявить захватчикам войну. Остальные бурно поддержали эту идею. Только Эйтель отнесся к ней скептически.
— Вы, конечно, можете заодно объявить и революцию, а также отставку канцлера, — вяло заявил он, раскуривая припасенную сигарету. — Только что толку?
— Ребята! — закричал неожиданно Таблетка. — В прошлом году мой старший брат ездил в трудовой лагерь — тоже в деревню — так вот, дня через три они все там опоносились и лагерь тут же сняли!
— Погоди, погоди, — воскликнул Алекс, — это же идея. Откуда пимпфы[5] берут воду?
— У них там бочка возле кухни, — важно пояснил разведчик Очкарик.
— Таблетка, ты сможешь достать чего-нибудь такого, ну… навроде слабительного? — спросил Алекс.
Вальтер смешно наморщил свой конопатый нос:
— Дайте подумать, господа…
— Чего тут думать! — вскочил Суслик. — Чего думать. Дохлая кошка — лучше всякого там слабительного. Ночью сунем ее в бочку, глядишь, к вечеру уже никого тут не будет…
Все загалдели, наперебой предлагая план действий.
— Принц, а ты чего молчишь? — спросил всегда спокойный и рассудительный Птицелов.
— А чего говорить. — Эйтель щелчком выбросил из шалаша окурок. — Чушь все это. Вот ты, Таблетка, должен, наверное, понимать, что дохлая кошка — это не пурген. Поносом тут не отделаешься, и по головке за это не погладят. Нет, братцы, вы мне лучше скажите, какой нынче год на дворе? Если вы газет не читаете, то хотя бы киножурналы смотрите перед сеансом? Вы видели, как в мае они жгли книги перед Берлинским университетом? Между прочим, и «Западный фронт» тоже. И это только начало. Мы, конечно, можем отдубасить десяток пимпфов, и даже нескольких парней из гитлерюгенда. А дальше что? Их тысячи, а нас… Да что говорить, половина из вас на будущий год уже будет ходить строем с черными галстуками на шее.