В результате ожесточенных боев, пираты покинули свои лагеря и отступили вглубь материка, а их имущество и семьи достались захватчикам. Про пиратские богатства умолчим, понятно, что они достались адмиралам и генералам. Участь женщин, особенно молодых и красивых, тоже ясна, поскольку право победителя никто не отменял, а вот мальчишек и девчонок в возрасте от десяти до четырнадцати лет, погрузили на «Калькутту» и отправили в Хайфу.
Мой отряд этих пленников освободил, но о том, что девяносто процентов из них это дети пиратов, мы, привыкшие жить в крепком государстве, которое имеет твердые законы и крепкую власть, как-то сразу не подумали. В общем, особо не разобравшись, кто есть кто, мы взяли на себя ответственность за семь сотен молодых волчат, которые представляли из себя около двадцати разных по численности и составу групп, по факту, молодежных банд, которые постоянно грызлись между собой и жили по воровским и пиратским законам. Как следствие, постоянные конфликты, драки, суета и пара случаев поножовщины. Для вольной молодежи обычное времяпрепровождение, а для нас постоянная головная боль. Приходилось применять репрессии, наказывать провинившихся, пороть особо борзых, а некоторых даже изолировать в карцере. Наша жесткая политика в отношении бывших пленников дала свои результаты и пару крайних дней молодежь нас не беспокоила, а тут, нате вам, что-то настолько серьезное, что Кум не может самостоятельно разрешить ситуацию, да еще и про чью-то смерть говорил. Посмотрим.
Так, размышляя о наших взаимоотношениях с пиратским молодняком, я вышел на забитую стоящими бойцами моего отряда, вертолетную площадку. Меня заметили, расступились, и я оказался в центре живого круга. Вокруг воины, а в середине Кум с двумя вооруженными десантниками и полтора десятка подростков, которые держатся кучкой и опасливо посматривают вокруг.
— В чем проблема? — обратился я к командиру БЧ-4.
— Да, вот, — он кивнул на мальчишек, — самосуд по своим законам устроили. Осудили одного из своих товарищей, приговорили его к смерти и привели приговор в исполнение.
— И где труп?
— Милях в пяти за кормой. Эти зверьки его под винты бросили, так что шансов выжить у него не было никаких. Они все грамотно сделали, и время подгадали так, что на корме никого не было, и если бы не впередсмотрящий на БДК, который их движения заметил, то мы ни о чем и не узнали бы.
— Жестко, — протянул я и, сделав шаг вперед, обратился к старшему в этой стае, худому и нескладному пареньку лет тринадцати: — Ты старший?
— У нас нет старших, — глядя на меня исподлобья, буркнул паренек.