— Что с тобой происходит, черт побери? — сказал Максим.
Я вздрогнула, краска залила мне лицо. За этот короткий момент, за какие-то шестьдесят секунд, не больше, я настолько отождествила себя с Ребеккой, что мое собственное скучное «я» перестало существовать, я никогда и не появлялась в Мэндерли. Все мысли мои, все мое существо были в прошлом.
— Знаешь, вместо того, чтобы есть рыбу, ты разыграла здесь целую пантомиму, — сказал Максим. — Корчила самые невероятные рожи. Сперва ты прислушалась, словно зазвонил телефон, затем губы твои шевельнулись, и ты украдкой взглянула на меня. Ты качала головой, улыбалась, пожимала плечами. Все в одну секунду. Ты что — репетируешь свой выход на костюмированном балу?
Он со смехом смотрел на меня, а я думала: что бы он сказал, если бы мог прочитать мои мысли, знал, что у меня на сердце и на уме, догадался, что в течение секунды он был Максимом прошлого года, а я — Ребеккой.
— У тебя вид маленькой преступницы, — сказал он. — В чем дело?
— Ни в чем, — быстро проговорила я. — Я не совершила ничего дурного.
— Скажи мне, о чем ты думала?
— С какой стати? Ты никогда не говоришь мне, о чем ты думаешь.
— По-моему, ты никогда и не спрашиваешь меня об этом, разве не так?
— Нет, спрашиваю. Один раз спросила.
— Не помню.
— Мы были в библиотеке.
— Вполне возможно. И что же я ответил?
— Ты сказал, что гадаешь, какую крикетную команду поставят играть за Серрей против Мидлсекса.
Максим опять рассмеялся.
— Какое разочарование! О чем же, ты воображала, я думал?
— О чем-то совсем другом.
— В каком роде?
— О, не знаю.
— Да, вряд ли ты это знаешь. Если я сказал тебе, что думаю о крикете, значит, я и думал о крикете. Мужчины куда примитивней, чем тебе кажется, мое милое дитя. А вот то, что происходит в лживых, извращенных умах женщин, может кого угодно поставить в тупик. Знаешь, ты только что была совсем на себя не похожа. Совсем чужое выражение лица.
— Да? Какое?
— Не знаю, смогу ли объяснить. У тебя вдруг сделался какой-то взрослый и лживый вид. Это было довольно неприятно.
— Я не нарочно.
— Да, думаю, что так.
Я отпила глоток воды, наблюдая за ним поверх стакана.
— А ты не хочешь, чтобы я выглядела старше? — спросила я.
— Нет.
— Почему?
— Потому что это тебе не идет.
— Но когда-нибудь я стану старше. Это неизбежно. У меня будут седые волосы, и морщины, и все такое.
— Ничего не имею против.
— Так против чего тогда ты возражаешь?
— Я не хочу, чтобы ты выглядела так, как выглядела минуту назад. Ты скривила рот, а в твоих глазах мелькнула вдруг опытность. Неподходящая опытность.