— Дура, подкидыш — это когда ни матери, ни отца, а мама Юля меня очень любит.
— Твоя мама Юля любит только себя.
— Хай, а ты кто? — на скаку она дотронулась до воротничка моей новой блузки, ловко вытянув лейбл. — Где брала? О, фирма! Сейл?
Хорошо, что я надела действительно фирменную. Мама предупредила, что, коль к отцу собираюсь, никакой дешевки. Пусть не думает, что мы плохо живем. А Таня уже сняла с моего уха клипсу и, примеряя перед блестящей никелированной микроволновкой вместо зеркала, затараторила:
— Одна девчонка из нашего класса поясок от Ив Сен-Лорана тоже по сейлу за двести баксов отхватила. — И тут же без перехода предложила: — Махнемся на мои, не глядя?
— Ты о чем?
— У тебя бижутерия в ушах, а у меня белое золото с бриллиантиками. Вот еще брелок миленький, не правда ли? — На поясе у нее болтался увесистый якорек с сапфиром. — У мачехи на минуточку одолжила. Якорь, если она обнаружит, вернуть придется, а вот сережки — фига. Я к ним привыкла. Идут? — Таня крутилась в одной клипсе и в одной бриллиантовой сережке.
— Как же на чужое махаться? — возразила я.
— Тут нет ничего чужого, все папочкино, значит, наше, — твердо заявила девица. — А ты вообще чем занимаешься?
— Я в педагогическом институте учусь.
— А-а, — разочарованно протянула она. — Я в топ-модели пойду.
— Да? — Не желая обижать коренастую, коротконогую Таню, я все же выдала себя тоном.
— Вот рост доберу до ста семидесяти… хотя бы, — поняла она.
— Как это?
— Я гормоны для роста глотаю. — Таня вынула из рюкзака пачку таблеток.
— Тьфу ты! — услышав наш разговор, плюнула в сердцах повариха. — От них ведь усы вырастут!
— У таких, как ты, даже хвост может вырасти, — пренебрежительно заявила девушка.
— А у тебя что?
— Ноги, вот что! — с уверенностью сказала Таня и, задрав юбку, выставила вперед свою полную короткую ножку.
— Что вы с Машенькой сделали? — В кухне вновь появилась жена отца. — Вымой ее и переодень, пожалуйста, — обращаясь почему-то ко мне, проговорила она.
— Мне вообще-то еще на лекции надо!
Юля непонимающе посмотрела на меня.
— Она в педагогическом учится, — под громкий рев Машеньки сообщила Таня.
— В педагогическом — это очень кстати, — рассеянно проговорила мачеха и, чтобы успокоить малышку, протянула ей свой пустой стакан.
Малышка вцепилась в него. Юля постучала по нему ложечкой, чтобы развлечь Машу. И тут девочка выпустила стакан из рук — мелкие осколки разлетелись по розовым кафельным плитам пола.
— Скоро Виктор Максимович придет? — сквозь смех и плач детей выкрикнула я, теряя терпение. — Потому что…
В этот момент в дверь позвонили. Мачеха помчалась открывать.