— Будешь купаться? — Влад прочитал объявление, что вход на пляж и обшарпанный лежак стоили восемь евро.
— Если боишься сгореть, плати еще и за зонт. — Влад присвистнул.
Патриция улыбнулась:
— Страна дорогая, особенно для туристов.
— А как же вы? — удивилась я.
Патриция не ответила. Но все же я окунулась, пока мои спутники оставались секретничать на берегу.
Остановились мы у Патриции в большой и некогда роскошной квартире. Я возражала.
— Зачем обременять итальянку? — По правде я ревновала к ней Влада, хотя признаться в этом даже самой себе не хотела.
Однако подкупало ее радушие, а также упорство Влада.
— Рыжик, не стесняйся! С нее не убудет. Это в счет нашего совместного бизнеса.
Огромная квартира с тремя спальнями, гостиной, комнатой для прислуги, широкой верандой на последнем этаже дома, выходящей на море.
— Квартира осталась от родителей, — пояснила итальянка, — надо бы обновить, сделать ремонт, но я ничем тут не занимаюсь.
Когда Патриция в своей ванной, готовясь ко сну, распустила длинные золотистые волосы и Влад, якобы перепутав, забрел к ней, она позвала меня. Итальянка была хороша. Ее волнительная ночнушка с множеством кружевных воланов привлекала моего возлюбленного и вызывала во мне слепую ярость. Она нарочно расчесывала при нас густым гребнем свою роскошную гриву. На самом деле я заметила, что она крашеная брюнетка, а вовсе не золотистая шатенка.
Патриция уступила нам широкую кровать с резной металлической спинкой, а сама спала в гостиной на мягком диване. Всю ночь я невольно сторожила Влада. Когда на рассвете солнце стало пробиваться сквозь деревянные ставни, разбудив нас, я увидела, что любимого рядом нет. Словно фурия я вылетела из спальни и наткнулась на него. Он потягивался на веранде, словно кот, слизавший сметану.
— С добрым утром. — Он уткнулся носом в мою грудь. Я сразу же его простила, хотя сама не знала за что. — Приготовить дамам кофе?
— Даме, — поправила его я, но он сделал целых пять чашек.
Патриция за завтраком была в прекрасном настроении. Понять, что произошло ночью между ними, и произошло ли вообще, а может, это плод моего воображения, я не могла.
Патриция по-деловому рвалась показать свое производство:
— Поедем побыстрее, а вечером пройдемся по городу.
Днем Сорренто оказался не менее шумным, чем Москва, с газующими автомобилями и ревущими мотоциклами. Тротуары для пешеходов узкие, люди жались к домам, пугаясь и отлетая всякий раз, когда лихач-мотоциклист делал крутой вираж.
Минуя шумные улицы, автомобиль Патриции вывез нас за город, где находилась небольшая фабрика. Хозяйка водила нас по цеху, а затем в специальном офисном помещении, предназначенном для переговоров с клиентами, показывала образцы изделий. Влад всем восхищался и наобещал ей того, что мы при всем желании выполнить не смогли бы.