Мальцы, что под ногами вертятся, – серьезная помеха, пока не понимают, что происходит. А вот если с ними поговорить по-человечески, научить отмерять компоненты, читая значки рецептурной таблички, следить за процессом и участвовать в операциях…
Бумага получилась сероватая, немного тоньше, чем оберточная, и плотнее, но, в принципе, похожая. Хотя вариантов было несколько, просто выбрал тот, что ему особенно понравился. Карандаш по ней идет хорошо, оставляет четкий след и прекрасно держится.
Череда экспериментов была стремительным калейдоскопом впечатлений. Опрокинули распределившуюся по ситу массу на идеально выглаженную рубанком столешницу. Как чуть подсохла – прокатали скалкой. При попытке взять просохший лист получили обломки. Или обрывки. Расползлось. Следующий горшочек, где меньше щелочи. И так – десятки вариантов в день. Зато теперь имеются графики свойств продукта от вариаций рецептуры. И не менее трех человек умеют правильно «подхватить» массу из лотка, верно встряхнуть, четко почувствовать момент, когда пора накрыть эту композицию дощечкой, придавить и перевернуть, чуть стукнув «бутербродом» по стеллажу.
Тонкостей в этом деле много. Но карточки размером десять на пятнадцать сантиметров устраивают многих. А Мишка «пуклюет» решетку для полного листа – двадцать на тридцать. Ох, и навыделывается он с шилом и полировкой!
* * *
Пупырчатого Жаба, оказывается, зовут Облом. Имена из одного слова у индейцев встречаются нечасто. Обычно они означают, что у человека есть некоторое доминирующее свойство, которое просто заслоняет собой все остальные. Разбираться в тонкостях тайного или явного значения этих определений откровенно лень или некогда. Важно, что эти люди умеют концентрироваться на определенной задаче. Карасик и Айн лучшее тому подтверждение. Облом – тоже.
Скажем, у него есть порошок корунда. Он его приклеивает на кожу – вот и шкурка. На дощечку – выходит напильник. На диск – получается наждачный круг. Такими быстро изнашивающимися приспособлениями и доведено до ума большинство ответственных металлических поверхностей. Жаль, живут эти инструменты недолго. Иной раз на одну операцию по несколько напильников приходится тратить. Из этого порошка Мишка испек точильный брусок. Облом порадовался новинке и испек еще несколько. И запас корунда закончился. Вернее, осталось его настолько мало, что просто караул!
Выяснилось, что ехать за ним надо далеко. Копать белую глину и промывать эти зернышки в лотке, как золото, но намного дольше, потому что глина в воде «расходится» неохотно. В общем, чтобы обеспечить своего каменного оружейника этим материалом, род надолго останавливался в определенном месте, и работы хватало на всех.