* * *
Итак, вместо простой охотничьей стрелялки ценой невероятных усилий, доводки возможностей станочного парка и массы ухищрений, именуемых тактичными людьми изобретательностью, он сотворил установку, по стрелковым свойствам сходную с магазинными винтовками, поступавшими на вооружение армий его мира на границе девятнадцатого и двадцатого веков. Где он просчитался? Непонятно. Понятно то, что давление можно снизить втрое и на треть укоротить ствол. Тогда он сможет обойтись одним насосом, чуть уменьшив диаметр поршня, а для последнего качка воспользоваться откидным рычажком, чтобы все-таки пуля получила не слишком маленький импульс.
А вот именно это изделие надо хорошенько испытать на дальность и прицельность. Пусть и в конструктиве крупнокалиберного пулемета, станковая четырехлинейка на индейском челноке в эту эпоху любого европейского вояку уделает даже сквозь кирасу. А скорострельность – это сработанность расчета и удобство обслуживания.
Тамбов живет спокойной и размеренной жизнью. Индейцы не знают спешки. События для них выстраиваются чередой и, следуя одно за другим, оставляют время и для общения, и для охоты или сбора ягод. Это не развлечение, а часть жизни, привычной для них с детства. Размеренность настраивает Мишку на вдумчивость при планировании действий. При изготовлении ружья он о многом позаботился вовремя. Скажем, без резьбового свинчивания целый ряд узлов просто не собирался, а для этого пришлось создавать горизонтальный токарный станок и, главное, с суппортом. Иначе никакой винторезности от этого устройства добиться было решительно невозможно.
Вопрос здорово упирался в смазку, не только ради скольжения, но для того, чтобы не травили поршни. Собственно, эти свойства связаны между собой. Чем пропитать деревянный ствол, да так, чтобы обеспечить гладкость канала. Доступны воск, смолы и ореховое масло. Мишка, правда, чуть расширил этот список, но пресс для получения кукурузного масла отнял немало времени. Зато работать было интересно.
Карасик с кумом Тыквой образовали замечательный альянс, сумев постичь как приемы варки сталей с заданными свойствами, так и наработав некоторый опыт в вопросах закалки. Научились хитро применять цементацию, чтобы гнуть можно было мягкое и тонкое, а потом делать его твердым и упругим. В этом дуэте гармонично сплелась настойчивая страсть к экспериментам подростка и вдумчивая рассудительность зрелого мужчины, не позволяющего упустить важные детали. Народу в городе между тем прибывало. Некоторые из пришедших зарабатывали сначала нож, потом шило, потом топор, а потом оставались. Привыкали к устроенному быту. Жили все в темных манданах с земляным полом. Просторных, теплых, отлично проветриваемых подземным каналом, ведущим к печке, и с занавешенным шкурой входом с высоким порогом. Мыльные домики имелись в каждом поселке, туалеты типа сортир и харчевня, где всегда хлопотал кто-то из женщин. Там частенько рукодельничали или просто разговаривали.