— Но самое главное не это, Вифиния! — проговорила Диодора, несколько понизив голос. — Я самолично слышала, что старик везет с собой целый мешок золота. Столько, что из него можно построить целый золотой дом, но при этом Эпифокл хотя бы разок для приличия приказал прислать за свой счет к обеду вина или окорок. Так нет же — все траты лежат на моей хозяйке, которая на все мои слова говорит, что грязный старикашка — ее дорогой гость.
— Нет, не понимаю, никак не могу понять: зачем, Диодора, наша госпожа постоянно собирает у себя в доме всяких дармоедов? Какой от них толк? Скажи, ты когда-нибудь ее об этом спрашивала?
— Конечно, Вифиния, и не раз, но всякий раз моя госпожа говорит что-нибудь вроде того, что новые люди для нее — это все равно что, например, свежая водица, или молодое вино, когда сильно хочется пить, или приводит другую какую-нибудь отговорку, — пожаловалась Диодора. — Я так думаю, она просто смеется надо мной. Подумай сама — как можно грязного старика, который перевязывает свое пузо простой веревкой и всю одежду которого я бы с радостью своими руками сожгла на костре, сравнивать с молодым вином? Да к тому же еще такого негодного жмота!
— Вот именно! — подхватила Вифиния. — Я, например, тоже иногда не прочь пригласить в гости и даже разок напоить вином нашего лесника, потому что знаю, что он потом мне за это привезет самые лучшие дрова, или накормить задарма ужином колбасника Кипсела, потому что когда он будет резать телят, то принесет мне печень, или парное мясо, когда они будут еще теплыми от живой крови. Но зачем же тратиться просто так, впустую? Нет, Диодора, чем больше я смотрю на жизнь, тем сильнее убеждаюсь, что знатные люди не всегда бывают разумными и часто творят настоящие глупости…
— Говорят, зато старикашка, наоборот, чересчур умный и ученый, — поневоле пришлось Диодоре после подобного обвинения поспешить на выручку любимой госпожи. — Я и сама много раз видела, что все наши не сводят с него глаз, словно несмышленые слепые котята, которые тычутся к нему, как будто из старика капает молоко, а не пустые слова.
— Ха, подумаешь, ученый! Селедка тоже бывает блестящей, но это вовсе ничего не значит! Слышала я, как однажды наш обжора играл на флейте, — возразила кухарка. — Он такой дударь, что уж лучше дул бы собаке в задницу и не портил своими губами дудку. От его игры с мяты цветы осыпаются, не говоря уж о людях!
— Это еще что, Вифиния! — сказала Диодора. — Я когда слушаю, как этот страхолюд с умным видом толкует о любви и красоте, у меня самой вдруг начинается щекотка в заднице!