Но это было единственное, что имело связь с местным колоритом. Слишком большой и потому не особенно уютный бар был оформлен в холодных персиковых тонах и оттенках морской волны. Ни марьячи, ни фламенко нуво не терзали слух постоянных посетителей. Вместо этого сидящий в глубине зала струнный квартет исполнял то, что называется салонной музыкой: Равель, Гайдн, Копленд, Штраус.
Атмосфера бара была наполнена дорогим парфюмом и дымом сигар. Без сомнения, именно сюда приходит элита Мериды, чтобы себя показать и на других посмотреть. Кое-кому из них очень нравилось сидеть за столиком в полуосвещенном углу в окружении свиты. Это был человек лет шестидесяти, невысокий и с небольшим брюшком. Не красавец, он обладал каким-то одному ему присущим обаянием, возможно, причина была в его деньгах, которые притягивали внимание по крайней мере половины женщин в баре и вызывали зависть большинства мужчин. Двое за его столом показались мне как минимум телохранителями, поскольку они постоянно сканировали взглядом бар, а их разговорные навыки, похоже, были сведены к нулю.
— Сеньор Диего Мария Гомес Ариас, — сказал Джонатан, заметив направление моего взгляда.
— Имя смутно знакомое.
— Весьма богат. Владелец отеля. Страстный собиратель.
— Чего?
— Красивых вещей.
Джонатан улыбнулся.
— Включая женщин? — спросила я, наблюдая, как несколько женщин в баре бросали взгляды в сторону сеньора Гомеса Ариаса.
— Включая женщин, — согласился он.
— Артефакты в витринах подлинные?
— О да, полагаю, так оно и есть.
— Разве их место не в музее?
— Очень может быть.
Он пожал плечами.
— Кажется, я вспомнила, откуда я его знаю. Он — клиент Эрнана Кастильо Риваса?
— Думаю, что был. Я слышал, что они поссорились из-за чего-то. А откуда вы знаете дона Эрнана? — спросил Джонатан.
Я рассказала ему о «Макклинток и Свейн».
— Так, с Макклинток мы знакомы, а кто такой Свейн?
— Мой бывший муж.
— Ясно.
— А если ясно, то закрываем тему.
Затем я рассказала, как продала бизнес, и о звонке, который днем ранее привел меня сюда. Даже Лукас, который до этого момента не произнес ни единого слова, подался вперед.
— Не томите, Лара, — сказал Джонатан. — Что это за проект?
— Я не знаю. Еще не виделась с доном Эрнаном. Он позвонил вчера вечером и отменил ужин. Ему пришлось уехать из города — похоже, напал на какой-то след или что-то в этом роде.
Я начала рассказывать им о кролике, но что-то меня остановило. Я задумалась, а в своем ли уме дон Эрнан, не тронулся ли он, с тех пор как я виделась с ним в последний раз. Все-таки ему скоро восемьдесят. Я не хотела, чтобы он — или, коли на то пошло, я — выглядели глупо в глазах Джонатана Хамелина.