Так или иначе, я заставила себя замолчать. Лукас пристально смотрел на меня так, словно знал, что я чего-то недоговаривала, но подошел официант с нашим заказом: маргаритой для Джонатана и меня и пивом для Лукаса, и наш разговор скатился к обычным банальностям, о которых болтают в барах.
Еще по дороге в бар я узнала, что Джонатан — археолог из Кембриджского университета в Англии, а Лукас — местный археолог, которого мексиканские власти определили ему в помощь.
Они, или по крайней мере Джонатан, ибо Лукас снова взял на себя роль наблюдателя, рассказал мне о работе, которую они проводили на раскопках в нескольких милях от Чичен-Ицы, огромного, относящегося к периоду постклассицизма, поселения неподалеку от Мериды, где жили майя. Прежде я много раз бывала в Чичен-Ице, но всегда считала, что это место стоило того, чтобы туда приехать вновь.
Со своим аристократическим британским акцентом Джонатан объяснял мне, что означают разнообразные изображения, вырезанные на каменных известняковых плитах, и о подземных реках в той части Юкатана, а также повеселил меня рассказами о принесениях в жертву косоглазых девственниц в священных сенотах, когда случалось что-то из ряда вон выходящее.
В бар вошли двое в черных одеждах и с повязанными на лицах платками на манер грабителей. У одного из них в руках была винтовка, а у другого — лом. Никто и опомниться не успел, как они быстро подошли к одной из стеклянных витрин в глубине бара, разбили стекло и схватили один из старинных предметов. Они покинули бар так же стремительно, как и вошли.
Мгновение стояла гробовая тишина, затем в баре поднялся невероятный шум. Некоторые из посетителей бара смеялись, думая, без сомнения, что все произошедшее — преддверие грядущих карнавальных празднеств. Гомеса Ариаса оттеснили из бара двое его телохранителей.
Я посмотрела на своих спутников. Казалось, что Джонатан сильно напуган. Лукас, как всегда, был невозмутим. Но в его взгляде было выражение, которое я бы охарактеризовала как восхищение.
Все мысли о шутниках — участниках карнавала были рассеяны, когда вскоре после происшествия появилась федеральная полиция.
Полицейский, который вел расследование, не был, на мой взгляд, тем, кому хотелось доверять. Это был высокий и худой человек с внушительными усами. У него, если можно так сказать, был какой-то тощий или голодный вид, жесткий взгляд, то ли из-за природной жестокости, то ли из-за какого-то горького разочарования, я не могла определить точно.
Не могу сказать, что в его поведении так быстро вызвало у меня к нему антипатию. Возможно, причина в его властном обращении со всеми нами, посетителями бара, или в грубости его обращения с персоналом, как отеля, так и со своими подчиненными. Или его высокомерие, с которым он объявил всем нам, что виновники — и здесь он посмотрел на нас так, словно считал, что каждый по-своему виноват в случившемся — будут скоро задержаны.