Однако этот довод работает только при условии, что люди непременно думали о Сыне Человеческом как о человеческом существе, которому необходимо физически родиться. Хотя именно это толкование в итоге стало ведущим в христианской теологии, было бы анахронизмом предполагать, что евреи — современники Христа думали обязательно в этих терминах. Во времена Христа о Сыне Человеческом нередко думали как об ангелическом образе, который, как предполагалось, будет рядом с Богом во время последнего пришествия, а вовсе не как о человеческом существе. Образ, взятый из книги Даниила, 7, имеет запутанную историю в “межзаветинской литературе”, то есть в работах, написанных между Ветхим и Новым Заветами. Приняв такую шаткую основу, мы не можем утверждать, что люди, цитируемые в Евангелии от Матфея, 16, обязательно представляли себе Сына Человеческого в образе человека, и, следовательно, нельзя делать вывод, что они мыслили в реинкарнационных терминах.
Второй ряд отрывков касается Иоанна Крестителя и отражает широко распространенное среди евреев верование, будто пророк Илия возвратится как предшественник Мессии. В этих отрывках Иисус прямо или косвенно утверждает, что Иоанн Креститель — это и есть Илия, и пророчество исполняется (Евангелие от Матфея, 11:2-14; 17:10–13; от Марка 9:11–13). Если Иисус поддерживал мысль, что Иоанн Креститель может быть вернувшимся Илией, и если Иоанн, как отмечает Лука, рожден женщиной (Евангелие от Луки, 1:13–17), разве это не свидетельствует о том, что сам Иисус принимал концепцию реинкарнации?
Однако проблема в том, что историческая достоверность этих отрывков сомнительна. Многие исследователи Библии не уверены, что эти заявления сделаны историческим Христом, они могут относиться к более позднему периоду, когда ученики Иисуса и Иоанна соперничали друг с другом, пытаясь завоевать одну и ту же аудиторию. Придавая Иоанну статус предшественника, ранние христиане отстаивали главенство Иисуса, одновременно провозглашая исполнение древнего пророчества. Эти отрывки были приписаны Иисусу, когда много лет спустя после его смерти были созданы Евангелия.
Тот же самый исторический скептицизм вызывают и другие отрывки, иногда цитируемые как отражающие веру Иисуса в реинкарнацию. Например, в Евангелии от Иоанна (10:15в — 18а) Иисус говорит: “…И жизнь мою полагаю за овец. Есть у меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит мне привесть: и они услышат голос мой, и будет одно стадо и один пастырь. Потому любит меня Отец, что я отдаю жизнь мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у меня, но я сам отдаю ее: имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее”.