«Мы превозмогаем милостью Императора», – сказала она.
«Тогда наша победа гарантированна», – вежливо ответил Киш, крутя в пальцах нож. Похоже встреча подошла к концу.
Все скучное, к счастью, когда нибудь заканчивается, и в конце концов Киш и Живан простились снами, хотя их заключительные слова, о необходимости сохранения абсолютной тайны все ещё звучали в наших ушах.
По-правде сказать в этом была небольшая потребность, поскольку я не думаю, что любой присутствующих не осознавал последствия, если слово тираниды просочилось бы к гражданскому населению прежде, чем все наши приготовления были бы завершены.
Они достаточно уже были напуганы из-за предателей и еретиков, и если бы они получили даже подозрение о реальной угрозе, нависающей над их миром, то панику и гражданские волнения невозможно было бы сдержать.
Я возвратился на относительно свежий воздух с благодарностью, моя голова пульсировала от скуки и усталости, и огляделся вокруг в поисках Юргена, но он, казалось, исчез безследно, оставляя только самое слабое напоминание его присутствия, плавающего в воздухе вокруг дивана, который он занял.
Он оставил несколько твердых доказательств своего пребывания, таких как: поднос, со стоящими на нем чайником для танны и чашки из тонкого фарфора, обе пустые, им же сопутствовала тарелка, украшенная раздавленными останками того, что возможно когда-то было аскенберийским эклером.
Вокруг того места, где находились его ноги образовался целый кордон из крошек и огрызков.
«Комиссар?» – Лазурус стоял рядом с моим плечом с чем-то тихо жужжащим под его одеждой.
«Что-то беспокоит Вас?»
«Не совсем», – сказал я, маскируя мое раздражение как мог.
Вид остатков импровизированного пикника Юргена напомнил мне о том, какой я голодный.
Где он это нашел, я понятия не имел, и знал, что лучше не спрашивать.
«Я только задавался вопросом, где мой помощник.»
«Я уверен, что он появится», – вежливо сказал Лазурус , его голос, спал до уровня, при котором никто больше нас не мог услышать .
«Инквизитор Вейл, похоже, сильно верит в вашу способность найти то, что потерялось».
Он изучал мое лицо в ожидании реакции, которую, я естественно наловчившись, ему не показал. Не говоря уже о внезапном шоке услышать имя Эмберли из уст незнакомца (которое, он, кстати, так и не назвал, ну вы понимаете что я имею ввиду).
«Нам повезло на Гравалаксе», – ответил я вежливо, будучи опытным притворщиком я тонко прикрыл легко оспоримую ложь.
Он очевидно знал, что я и Эмберли знали друг друга, и это было легко выяснить, только если он не подозревал о ее присутствии здесь.