Жили у бабуси два веселых гуся!
Один серый, другой белый,
Два веселых гуся-я-я!!!!..
С помпой, перебудив по меньшей мере половину людского населения улицы и, наверное, всех собак, почему-то животные оказались особенно чувствительны к великой силе искусства, мы добрались до "Трех сапог". Влариса заблаговременно распахнувшая тяжелую дверь, стояла на пороге и внимала нашему талантливому концерту с таким грозным видом, что, будь она моей женой, я, пожалуй, при такой дражайшей половине никогда не рискнула бы принять на грудь даже стопарика. Упертые в бока руки и нахмуренные брови не сулили нам ничего хорошего, ладно хоть скалки в руках не присутствовало. Однако, надо отдать ей должное, Влариса не промолвила ни словечка, пока мы не вошли внутрь. Только захлопнув дверь, женщина сгоряча напустилась на нашу троицу:
— И где вы шлялись! Я с Самсуром уж чего только не передумали, думали к страже бежать, тревогу бить, а вы! Ну ты, беспутный шалопай, но магева!!! Набрались…
— Тш, Лара, — устало попросил Лакс, как только мужчины усадили меня на лавку к столу, на котором стоял подсвечник с горящими свечками. Только они и освещали темный, пустой зал. — Не кричи, я не пьян, да и магева ни капли в рот не брала.
— Что случилось!? — трактирщица тут же перестала ругаться и с новой тревогой оглядела нашу троицу.
— На нас напали, — отозвался вор и коротко описал ситуацию, в которую мы влипли.
— На магеву руку поднять, — мяла фартук и качала головой Влариса с таким ошалелым видом, будто ей сообщили о каком-то великом кощунстве типа переоборудования храма в сортир. — Это что же в мире твориться!? Граф совсем разум потерял…
— Вот уж кто воистину пьян, только не вином, а властью, — презрительно фыркнула я. — Ну ничего, я ему устрою вытрезвитель, потом… А пока нам о себе позаботиться следует.
— Чем мы с мужем помочь можем? — просто спросила женщина.
Лакс рассказал ей о наших планах покинуть поутру город. Влариса пообещала дождаться Кейра, уходящего за вещами и лошадью, пустить нашего секьюрити на постой, собрать припасов в дорогу и, разумеется, разрешила вымыться в еще не остывшей окончательно воде прямо на кухне, чтоб избавиться от стойкого винного духа.
Палач, убедившись в надежности убежища, ушел, Лакс отправился наверх складывать вещи, а я, доковыляв до лохани, с довольным стоном опустилась в горячую воду. Благодарное тело тут же наполнилось сонной истомой, сильф, которому пришлось принять винный душ вместе со мной, тоже нырнул в лохань. Мягкая мочалка в умелых руках трактирщицы заскользила по коже.