— Почему ты не сказала об этом сразу? — сурово, прямо как папа, отчитывающий меня в школьные годы за разбитое на перемене стекло, спросил Кейр.
— А смысл? — пожала я плечами, стараясь не смотреть в расширившиеся от запоздалого страха глаза Лакса и не обращать внимания на цепкие лапки Фаля, вновь сжимающиеся на моей шее. — Ехать-то все равно надо, обходной тропы не было, а лишняя суета только встревожила бы этих тварей.
— Я буду иметь в виду, — кивнул телохранитель, приняв к сведению данные о моей уязвимости, и закрыл тему.
Ехали мы до самого вечера, останавливаясь лишь раз у веселого родничка наполнить фляги с водой. Вообще-то в наших еще плескалось вдоволь водицы, но Кейр очень хвалил здешнюю криницу. Я попробовала и согласилась. Холодная, такая, что аж зубы ломило, прозрачная, сладкая, наверное, с селеном и серебром, и свежая вода походила даже не на обычную Н>2О, а на какой-то энергетический напиток, от которого начинает колбасить тинэйджеров.
— Вкусно! — резюмировала я, отирая капли с подбородка.
— Может, источник магический? — предположил Лакс, отведав воды, и аж причмокнул от удовольствия.
— Нет, — я помотала головой, не ощущая никакого напряжения или щекотки, проскальзывающей, как успела убедиться, по коже поблизости от людей или мест, наполненных магией. — Исключительно природное чудо сбалансированного сочетания микроэлементов! Пей, не бойся, козленочком не станешь!
— Поздно предупреждаешь магева, — бросил Кейр, деловито затыкая флягу. — Не знаю уж, из какого такого родника твой приятель напился, но только было это еще в детстве далеком, так что сейчас он вполне состоявшийся козел!
Посмеиваясь и выясняя подробности своих родословных, мужчины напились так, что в животах начало булькать. Жадюга Фаль чуть не утопился на радостях. Мы напоили коней — животинки, не будь дураки, и сами расчухали, что тут вкусное дают, рвались к роднику так, что чуть поводья не оборвали, — и поехали дальше.
Стоянку на свежем воздухе Кейр объявил только тогда, когда начало хорошо смеркаться, и вовсе не потому, что пожалел охраняемую магеву. Разумный телохранитель решил поберечь лошадей, никто из которых, исключая, кажется, моего эльфийского Дэлькора, ночным зрением не обладал и вполне мог свернуть ногу. Наш конспиратор Кейр выбрал для ночной стоянки место поукромней и разрешил даже разжечь костер из сухих веток, чтоб согреть чаю. День, проведенный на природе, начал сказываться, еще до окончания ужина я зевала во все горло и, едва расстелив на нарубленных вместо матраса свежих ветках плащ, рухнула на него. Дэлькор, по собачьи вытянув морду на ноги, лег рядом со мной, прикрыв теплым боком от ночной прохлады, просачивающейся под одеяло со стороны, не согреваемой костром. Я не стала гнать коня и тут же провалилась в глубокий сон под мирное потрескивание сгорающих веток.