— Почтенная магева! — ставший уже почти привычным вопль-обращение (и чего они так орут, неужто здешние маги все поголовно слабослышащие, так сказать издержки профессии) пресек мои "сапожные" терзания.
От широкого, какого-то раскоряченного во все стороны полноценного двухэтажного здания ко мне переваливаясь с боку на бок и отдуваясь спешил лысенький толстячок в широких темных штанах, перевязанных ослепительно зеленым широким поясом и светло-серой щедро вышитой по распашному вороту рубашке (ну точно мячик с полоской посередине).
Я приостановилась, а то схлопочет жирдяйчик инфаркт микарда, а всю вину на меня свалят. Толстяк докатился до меня и, отдуваясь, начал разговор:
— Славный вечер, почтенная магева, солнышко так припекает! Не желаете ли в тенечке посидеть, ягодничка холодного испить прямо со льда или может винца под пирожки медовые?
— Пирожки у него вкусные, — поддакнул мне в ухо вездесущий Фаль столь мечтательно и просяще, что проигнорировать зов карманного напарника было бы верхом предательства.
— Так ты местный ресторатор? — догадалась я и поправилась, не дожидаясь вопроса от недоуменно нахмурившего жиденькие бровки мужика, — то есть кабатчик, трактирщик, хозяин постоялого двора?
— Точно-точно, постоялый двор держу в Больших Кочках, — радостно закивал мужичок, хитро щурясь и поглаживая объемистый живот.
— А присутствие магевы у тебя в кабаке резко выручку подымет, поскольку поглазеть на меня не только приезжие, но и пол села соберется, — хмыкнула я, уперев руку в бок.
Розовенький, как молодой поросеночек, кабатчик заметно выбледнился, моментально вспотел, уставившись на меня испуганными, бегающими глазками и что-то заблеял. Я ухмыльнулась и похлопала его по плечу:
— Да не переживай ты так, — снисходительно утешила я мужика. — Ничего плохого в разумной расчетливости нет, выгода ведь у нас будет обоюдная: у тебя выручка, у меня напиток с пирожками. Пить и, правда, охота. Ягодничек это что-то типа компота или сока?
— Так точно, почтенная магева, — закивал дядька, чуя, что гроза прошла стороной и, стелясь предо мной вместо красной дорожки, проводил до самых дверей своего заведения, прикрытых плотно, чтоб не пускать дневную пыль и жар внутрь.
Просторное полутемное помещение встретило приятной прохладой и тихим, сдержанным гулом голосов немногочисленных пока посетителей. Деревянные столы с короткими лавками, занимали почти все пространство зала, кроме левого угла с лестницей ведущей на второй этаж и правового — стойки, где показывали округлые бочка уложенные одна на другую бочки, висели полки с кружками и глупо моргал дюжий детина, то ли вышибала, то ли просто морда такая, что кирпича просит. Из кухни, кроме вездесущего чада доносились и весьма приятные ароматы.