— Доброе утро, профессор, — поприветствовал он Герцена, войдя в пропахший формалином, «украшенный» рентгенснимками, фотографиями и плакатами с нарисованными на них внутренними органами, кабинет.
— Здравствуйте, проходите.
— Вас предупреждали вчера, что я приду. Мой позывной — Лаваш, я возглавляю патрульную службу в Ущелье, но временно буду выполнять роль поисковика. Мы можем поговорить?
— Хотите кофе? — задал встречный вопрос Алексей Владимирович, когда Лаваш устроился по другую сторону стола. — Могу приготовить по-арабски, по-турецки или по-бедуински.
— Спасибо, я, если можно, чайку покрепче.
— Хорошо, — кивнул старик и подставил чайник под кран. — Давайте, чтобы не терять времени, спрашивайте.
— Я понимаю, что тема весьма обширная, а потому просто вкратце, чтоб я хоть примерно знал, с чем имею дело, расскажите о проекте «Атриум». — Сложив руки у лица домиком, Лаваш потер пальцами спинку носа.
— Что конкретно вы хотите знать?
— Для начала, что или кто этот «образец»?
— «Что» — оружие. Это диверсант с обладающим сверхвозможностями организмом. «Кто» — подвергшийся специальной обработке человек с некоторыми особенными способностями.
— Что это за способности? — наблюдая за тем, как филигранно управляется профессор возле электроплиты, поинтересовался Лаваш.
— Вы слышали о тех случаях, когда самые обычные люди без всякой спортивной подготовки в экстремальных ситуациях показывали удивительные силу, скорость и реакцию?
— Это когда женщина перевернула автомобиль, чтобы вытащить из-под него своего ребенка? Или когда десятилетний пацан, спасаясь от собак, перемахнул через трехметровый забор?
— Именно. В этом нет ничего сверхъестественного, просто в тех обстоятельствах сработал древний механизм полной мобилизации внутренних сил. Думаю, вы знаете, что в обычном состоянии человек использует возможности своего мозга и тела лишь на несколько процентов, что объяснимо, так как иначе человеческий организм слишком быстро износится. Для «образцов» эта проблема до недавнего времени еще также не была решена, речь шла всего о нескольких месяцах, да и обеспечивать их энергией для жизни на повышенных оборотах весьма непросто.
— И как давно существует этот ваш проект? — с видом человека, который только что узнал, что в стене его дома всю жизнь было спрятано золото, спросил Лаваш.
— О, очень давно. Назывался он, правда, в разные эпохи по-разному, но цель была одна. Знаете ли, партия еще в тридцатых озаботила ученых задачей создания «нового человека», который превосходил бы старого по всем параметрам. Тогда проводилась огромнейшая работа… Правда, велась она методом проб и ошибок и четкого вектора не имела. Большинство авторов оказались бесперспективными и впоследствии очутились в шарашках — трудились над более прозаическими вещами. Но некоторые группы ученых изрядно продвинулись в этих исследованиях. Одной из них как раз и было поручено изучение процессов мобилизации внутренних резервов организма. К концу тридцатых уже имелось много интересных наработок, правда теоретических, но потом началась подготовка к войне, и перед наукой стали ставить задачи более практического характера, поэтому изыскания свернули, а документы отправили в архив, где они и пролежали до конца войны. К исследованиям в данной сфере вернулись, когда из вывезенной из Рейха научной документации выяснилось, что немцы также активно работали в этом направлении. Правда, они шли несколько иным путем — через создание некоего чрезвычайно сильного стимулятора. К сожалению, основная часть бумаг по данному проекту досталась союзникам, вскоре ставшим противниками, потому судить о том, насколько преуспели фрицы, было нельзя. Однако партия сформулировала задачу примерно так: раз у них есть суперсолдат, советская наука должна в кратчайшее время создать своего суперсолдата, причем превосходящего западный аналог по всем статьям.