Кудесник увидел, что и перчатки у него не обычные, с обрезанными пальцами, как у большинства бродяг, а усиленные металлическими пластинами, с мягкими подушечками для предохранения пальцев и усиления поражающего воздействия кулака в ближнем бою. В руках он держал направленную на бродягу «эмку». «Ну конечно! — подумал Кудесник. — Что же может так фыркать, как не „эмка“?»
На костюме никаких опознавательных знаков не было, и потому, стало быть, этот человек не принадлежал к крупным кланам Атри. Но… кто же он тогда? Кудесник напряг извилины, пытаясь вспомнить, как незнакомец только что его окликнул, какое слово сказал, но тот момент, как назло, в памяти не сохранился вообще.
«Впрочем, скоро и так все станет ясно, — подумал вконец запутавшийся и потерявший логическую связь во всем, что происходит с ним последнее время Кудесник. — В любом случае не сигаретку стрельнуть у меня этот трансформер надумал».
— Ты что-то хотел? — спросил он, не сводя с незнакомца прицел автомата.
— Кьюдеснык? — спросил тот, выговаривая буквы с заметным нерусским акцентом.
— О, м-мать! — чертыхнулся Звягинцев. — Только не говори, что ты приперся сюда из из-за бугра, чтобы разрулить мои разборки с «монголами»! Бл**ь, вы еще только тут проблемы не решали! Чего ты сюда привалил? Что тебе тут нужно?
— Кьюдеснык? — повторил свой вопрос иностранец.
— Да Кьюдеснык я, Кьюдеснык, — ответил бродяга и вскочил на ноги. — А ты хто такой?
И тут же, будто это было условным сигналом, из травы вокруг него поднялись еще четыре бойца в таких же, как и у первого, первоклассных, а теперь уже можно было смело предположить, что и американских, «защитках». Они держали оружие — «эмки» и снайперскую винтовку — на изготовку и непрерывно выкрикивали какие-то фразы на своем языке.
У Кудесника было неплохо с английским в школе, но не более того. А потому из всей той абракадабры, которую, как заведенные, выкрикивали чужеземцы, он смог разобрать только «дроп йо выпон», «факин эссол» и «хендс он зе хед». Все остальное, произнесенное ими, находилось за пределами его звуковой апперцепции.
Впрочем, смысл их требований был предельно ясен. Можно было бы еще подразнить американцев, ведь ясно, что он им, как и «полулицему» (вполне возможно, что они заодно) нужен живым, но вот простреленный локоть на его мобильность никак не повлиял бы. Потому Звягинцев решил больше не испытывать судьбу. Уж если он сумел в воздухе устроить аварию и не преставиться после крушения вертолета, то не сильно были страшны ему американцы, наверняка привыкшие к боям в их мире и по их правилам. Да-да, разумеется, у них там все бойцы проходят специальную подготовку, они даже в уборную не пойдут, не получив четких инструкций, как пользоваться бумагой и что делать в том случае, если забился толчок. Но между их мощнейшей подготовкой и реальным миром Атри разница шириной в Атлантический океан.