Ты равен мне, жажду союза с тобою,
Ты в родичи мне предназначен судьбою!
С тобой породниться хочу я отныне,
Да сына найду в твоем царственном сыне!»
Ответил отшельник царю всеблагому:
«Давно я стремился к союзу такому,
Но, царства лишенный, подвластный обетам,
Сперва колебался и медлил с ответом.
Теперь я согласен, о царь справедливый, -
Сегодня пусть брак совершится счастливый!»
Собрали жрецов, что в лесу обитали,
Детей своих браком цари сочетали.
Богатствами дочь одарив, Ашвапати
Вернулся, обрадован, к войску и знати.
И юное счастье супругов влюбленных
Простерлось под сенью деревьев зеленых.
Царевна, отринув наряд свой атласный,
Оделась деревьев корой темно-красной.
Была Савитри и добра и смиренна,
И, скромная, нравилась всем неизменно:
Свекрови - заботами и обхожденьем,
А свекру - усердным богам угожденьем,
А мужу - красой, и работой прилежной,
И ласкою - в уединении - нежной.
Так жили в покое, свой подвиг свершая,
И горя не ведала пустынь лесная,
Но утром иль вечером, в тайном терзанье,
Забыть не могла Савитри предсказанье.
[САТЬЯВАН И САВИТРИ УХОДЯТ В ЛЕС]
Шло время. К Сатьявану смерть приближалась.
В душе Савитри были горе и жалость,
На дни, что летели, смотрела в печали,
Речения Парады в сердце звучали.
«День близок, - подумала, - неотвратимый.
Умрет на четвертые сутки любимый», -
И строгий обет возгласила трехдневный:
Не ела, недвижно стояла царевна.
Услышал слепой об обете суровом,
К снохе обратился с сочувственным словом:
«Решенье такое - уму непостижно:
Три дня крайне трудно стоять неподвижно!»
В ответ - Савитри: «Так я твердо решила.
Меня не жалей, ибо есть во мне сила».
А царь: «Я обет призову ли нарушить?
Скажу я: «Нарушь», - не должна меня слушать!»
Незрячий замолк, сокрушаясь душевно.
Столпом неподвижным застыла царевна.
В безмолвном и долгом страданье стояла,
И ночь отошла, и заря засияла.
«День вспыхнул, чтоб жизнь дорогая погасла!» -
С той думой в огонь возлила она масло,
Почтила, как должно, с смиренной любовью,
Отшельников-брахманов, свекра с свекровью.
Подвижники, движимы скорбью живою,
Взмолились о ней: да не станет вдовою!
Царевна ждала рокового мгновенья,
Но стало ей легче от благословенья.
И свекор с свекровью смиренно сказали:
«Исполнила ты свой обет, - так нельзя ли
Низринуть, споха, послушания бремя,
Смотри, приближается трапезы время».
Ответила с ласкою дочь Ашвапати:
«Поем я, когда будет день на закате».
Тогда подошел, с топором на заплечье,
Сатьяван: он в лес отправлялся, далече.
«Пойду я с тобою! - сказала, тоскуя, -
Тебя одного отпустить не могу я!»