– А что за дело?
Молодой человек помолчал, как бы решая в уме, отвечать владельцу магазина на его вопрос или нет, а затем, «отважившись», произнес как можно более наивно и по-детски просто:
– А вы никому не скажете?
– Ну, – напустил на себя слегка обиженный вид Циммерлинг. – Не скажу, раз не велите.
– Да тут такое дело, что вели не вели… Ладно, – Вольдемар даже рубанул рукой воздух, решившись говорить. – Честно говоря, меня просто распирает кому-нибудь об этом рассказать. Все равно ведь придется, а иначе как я найду себе компаньонов. Ведь верно?
– Ну да, конечно, – неопределенно сказал Циммерлинг, на самом деле внимательно приготовляясь слушать.
– Я – доверенный отставного майора Михаила Григорьевича Собакина, потомственного дворянина и землевладельца, – начал молодой человек. – Родственник его по женской линии… Да, я вам не представился: Вольдемар Аркадьевич Панченко, дворянин.
– Циммерлинг… Ной Нахманович и, скажу вам как другу, владелец лучшего в городе модного магазина. – Он улыбнулся: – Весьма, весьма приятно.
– И мне приятно, – ответил на улыбку Циммерлинга Вольдемар. – Тоже весьма.
– Продолжайте, пожалуйста, прошу вас.
– Я увлекаюсь археологическими изысканиями, – сделался серьезным «Панченко». – Окончил Харьковский университет, историко-филологический факультет. Был определен учителем гимназии в Нижний Новгород. Там и познакомился со стариком Собакиным. У него большая усадьба в Нижнем. Он пригласил меня обучать его детей, предоставил в пользование свою библиотеку. Знаете, какие у него великолепные собрания античных и арабских авторов, русские летописи, причем в неканонических редакциях? – Циммерлинг понимающе поджал губы, давая понять, что неканонические летописи его увлекают куда больше, чем продажа костюмов. – В университетах таких, верно, нет.
– Уверен, что нет.
«Панченко» сдвинул на затылок шляпу и стал натурально похож на хохла. Циммерлинг едва удержался, чтобы не улыбнуться.
– Ну, значит, обучаю я его детей, дочь и сына. На лето всем семейством они отбывают в свое родовое имение Козловку на Волге – красивейшее, знаете ли, место, да-а… Ну и я с ними. А остальные девять месяцев в году – в Нижнем. Занятия с детьми четыре часа в день, остальное время – мое. Я и пропадал в библиотеке хозяина буквально сутками…
Вольдемар бросил быстрый и незаметный взгляд на Циммерлинга: заинтересовал ли? Клюнул? Затем продолжил:
– И вот как-то однажды попадается мне в руки одно странное сочинение, а в нем глава, посвященная новгородским да псковским ушкуйникам. – «Панченко» посмотрел на владельца магазина: знает ли тот, кто такие ушкуйники, и пояснил на всякий случай: – Ушкуйники – это речные пираты. С севера приходили. Оказывается, они в течение более чем полувека, с середины четырнадцатого и до конца первого десятилетия пятнадцатого столетия, наводили ужас своими набегами буквально на все Поволжье и Прикамье. Они даже города приступами брали и доходили аж до Каспия.