– Юноша. Попей чайку, – подскочивший гвардеец лакейски изогнулся, быстренько наполнил мою чашку ароматным, очень недешевым, чаем и отскочил, угодливо улыбаясь, – и подумай над тем, что тебе старшие и мудрые коллеги скажут. Что ты здесь забыл в горах? Неужели ностальгия по лоперским приключениям замучила? А детишек зачем прихватил?
Маленькие поросячьи глазки моего собеседника, как в мутной воде, отражали высокомерное пренебрежение с примесью легкой снисходительности. Примерно также оценивающе смотрел бы огородный старожил, рассматривая чахлый росток – что, мол, это такое? Пырей ползучий, который надо с корнем… или будущий коллега, мясистый и разлапистый… лопух – достойная смена?
Если посмотреть объективно, то ничего поросячьего в облике конкретного целителя не было. Это наше воображение инстинктивно, по первому впечатлению, строит фантом какого-нибудь зверя и накладывает его на человека. Часто, как ни странно, это впечатление оправдывается. Смотришь – ну совершеннейший бобёр. И повадки бобриные, и характер представляется по первым минутам разговора истинно бобриным… или бобёрским(?), а потом узнаешь, что этот человек постоянно что-то пилит, строгает и точит-точит-точит… А другой – хомяк. Мягкий, добрый и запа-а-а-асливы-ы-ы-ый… А почему запасливый? Да потому, что его просят, а он не может отказать и, чтобы самому хоть что-то оставалось, вынужден запасать, и запасать, и запасать… Ошибки тоже бывают довольно часто. Грозно рыкающий лев на поверку оказывается зайцем, а бурундучок – медведем.
Во всяком случае, не знаю, за что я мысленно наделил пяточком и хвостиком конкретного целителя. Поглядеть непредвзято – представительного, осанистого, холеного и породистого. В глазах его не было ни капли тупости и лени, которую обычно приписывают толстякам. Впрочем, на самом деле свинья – очень умное животное. Да и не смог бы никогда тупой и ленивый стать целителем. Наоборот, чувствовалось, что этот человек многое пережил, много знает и умеет. Кроме того, владеет такой силищей, что все мы вместе взятые не сможем ему противостоять и минуты. Хотя насчет себя я уже не так уверен. Тем не менее, многовековой опыт и знания против неопытного, но зато полного, целителя. Мы еще поборемся. Однако как он узнал о поездке? Неужели тайная организация генерала для них не тайна, и с первых же наших шагов им уже все было известно?
На душе было муторно, но я все же решил бороться до конца и попытаться сохранить в тайне доверенное мне дело.
– Не понимаю о чем вы, господин… э-э…
– Горзион, к вашим услугам, – снисходительно кивнул мне целитель. – Можешь так меня называть.