Солдатские сапоги я штабному офицеру, конечно, отправил. Думаю, они ему пригодились и свою службу сослужили. Без обуви в плену погибель — там и других погибелей хватало. В подвалах и рядом шла своя работа. Всех пленных разбили по воинским профессиям, назначили старших или ответственных: решили извлечь какую-то выгоду из этого множества, а главное — вернуть боеспособность нашим войскам. Первым делом выделили артиллеристов, ну и зенитчиков. Заставили их искать затворы их собственных орудий. По традиции затворы всегда топят в ближайших водоёмах и запоминают места затоплений. Здесь ближе всего были обрывистые берега реки Смотрич, охватывающие старую часть города. Затворы нашлись неправдоподобно быстро. Кому же это хотелось подолгу отмокать и полоскаться в нестерпимо холодной воде? Сразу восстановили два орудия и одну автоматическую зенитную установку. В воздухе тем временем появился вражеский транспортный самолёт. Он пытался отыскать в этом кавардаке своих и сбросить им какой-то груз. Обучались стрелять сразу по живому самолёту, но попасть в цель не удавалось. Слаженности не хватало и сноровки. Тогда выбрали наиболее толкового немца в учителя, и дело стало налаживаться. Очень смешно получилось, когда немец, удручённый бестолковостью своих новых учеников, сел с приятелем за установку сам и первой же очередью повредил немецкий самолёт (но подбитый он всё-таки улетел.). Боеприпасов тут оказалось больше чем достаточно. А с горючим всё равно труба, ведь для наших танков нужна солярка, а у них всё на бензине. Зато со стрелковым оружием управились быстро — пулемёты, автоматы, винтовки и патроны без ограничений, лент наснаряжали полтора-два комплекта. А тут трогательное обращение командования в духе лучших фильмов про гражданскую войну: «Все, кто может держать в руках оружие… На Турецкий мост! Не впустим врага в наш город!»
Пьяных в городе к этому моменту, конечно, было немало, но и тех, кто всё ещё мог держать в руках оружие, тоже оказалось достаточно. Уже был назначен военный комендант города — заместитель командира корпуса по строевой полковник Белов — (однофамилец командира корпуса). Он-то и начал азартную борьбу с любителями алкоголя, малость позабыв о трезвом противнике…
На Турецком мосту, угодив под сокрушительный залп из немецких же пулемётов и автоматов, противник откатился и притих. Второй раз лезть на мост не решался. Слишком серьёзные потери понёс в первом боевом наскоке… В образовавшемся затишке наш нанайский парторг Хангени решил с толком использовать свободное время и заодно отличиться — объявил прямо на передовой открытое партийное собрание с повесткой дня: