— Это ваш наградной лист! За боевые заслуги!! — он уже орал в неистовстве.
— Это ВАШ наградной лист, — напомнил я. — За МОИ боевые заслуги.
Майор не выдержал: изорвал лист с описанием моих скромных подвигов, свидетелем которых был и он сам и его уполномоченный контрразведки. Клочья он швырнул, по счастью, чуть в сторону от меня, за что я ему по сей день благодарен. Вот и всё. Моя первая награда накрылась и булькнула… Я уже полагал, что и почётное предложение о вступлении в партию вместе с рекомендацией как-то само собой рассосалось. Но не тут-то было, на пороге хаты снова появился Хангени (правда, прошло три нелёгких месяца фронтовых будней) — парторг сиял, как начищенный сапог в утро торжественного парада:
— Приветствую и поздравляю!
— Это ещё с чем?
— С высокой правительственной наградой, — почти захлёбываясь, завершил Хангени, он выглядел совершенно счастливым.
— Мне что, героя присобачили? — с ним ещё можно было так шутить.
— С героем придётся подождать, пока — орден Красной звезды, — ответствовал партнанаец. — Приказ до штаба ещё не дошёл. Никто не знает. Тебе сообщаю первому.
Полагалось тащить его в хату (в «хату», потому что мы уже были в составе I-го Украинского фронта, под Киевом, и стояли в резерве, готовые вот-вот ринуться куда-нибудь, когда прикажут и, ежели, конечно, танки и недостающую технику вовремя подвезут. А уж в хате следовало поить дорогого парторга чем попало, потому что ничего сносного давным-давно в обозримом пространстве не наблюдалось… Да! И гвардейское знамя было вручено корпусу (а это не пустяк, это + 50 % зарплаты), и комбат у нас появился новый, по всей видимости, настоящий… Выпили по полстакана самогона, и тут гвардии старшего лейтенанта Хангени как током ударило:
— Чего я пришел-то?! Первая награда есть, сам говорил, будем оформлять приём-поступление в партию… Налей, не больше одной трети (это граненого стакана), а то у меня сегодня дел очень много. Невпроворот! — опрокинули ещё по трети. — А майор — твой любимый — свою рекомендацию так и не снял. Сказал: «Одно дело — характер подчинённого, а другое — партийные взаимоотношения».
«Вот паскуда!» — подумал я, а вслух произнёс:
— Ну и сволота! Лучше бы он эту рекомендацию порвал, а тот наградной лист пустил бы в дело… Я от его рекомендации отказываюсь! — брякнул я, чтобы не молчать и проявить хоть какую-то самостоятельность.
— Ладно, — согласился покладистый парторг, — я это предполагал. Рекомендацию заменим, освежим. Хотя при твоей склонности к высказываниям может и в этот раз обломиться. При всём при том новый комбат человек порядочный и к тебе, как видно, относится неплохо… Правда, сам всё ещё беспартийный. Поговаривают — бывший дворянин.