Ффух! Ну вот я и сделал это. Назад пути нет. Но почему отец молчит, окаменел что ли? Осторожно я поднял взгляд и наткнулся на абсолютно спокойную маску, излучавшую ледяной интерес. Что-то мне как-то нехорошо. Но ведь единственного наследника они убивать не станут? Или...
Тут он разжал губы и поинтересовался у потолка:
- Ты все хорошо слышал, Касэл?
Я проглядел прослушку! В собственной комнате. Абздец.
- Да, младший, новость замечательная. Сынок, ты хорошо все продумал? - Голос старшего отца вызывал яростное желание спрятаться под кровать и провести там остаток жизни.
'Сиротой стать не хочешь?' - вклинилась некра ненавязчиво.
'Изыди!!!'
'Молчу...'
Седхад рассматривал меня с болезненным препараторским интересом, словно редкую мерзкую гадину, которую собрался резать. Мурашки дружною толпою маршировали по моей спине, и комок в горле никак не желал проглатываться. От неминуемой погибели меня спас дядя, с громким шумом ввалившись без стука в мою комнату.
- Вот вы где, уже за стол пора сади... Э, а что тут происходит? - Поинтересовался Свияз, переводя удивленный взгляд с моего перекошенного паникой лица на ледяную маску Седхада.
- Да, вот, наш наследник объявил о расторжении помолвки с младшим Солюмом - мелодичным голосом пояснил мой отец. - Теперь мы с Касэлом раздумываем, а нужен ли семье такой наследник.
- А Солюмы знают?
- Уже должны...- проблеял я неуверенно, ругая себя на чем свет стоит.
- Значит оба против? - полюбопытствовал мой дядя, и, получив мой кивок, задумался ненадолго. - Ну так обратитесь с прошением к императору!
- ?...
- Только не о расторжении, а о перенесении обязанностей. - Видя наше недоумение, он пояснил: - Ну ведь у Солюмов и старший сын еще не обзавелся мужем! Вот и перенесите право заключения брака с одного на другого.
Гарриш! Стать его мужем - такая мысль мне в голову не приходила. Или приходила?... Чувствуя, как мои щеки внезапно загорелись от одной только мысли об этом, я услышал слаженное хмыканье Седхада и Свияза.
- Но он ведь тоже первый сын? Как оба наследника будут делить право старшего мужа в семье? - проснулась моя логика.
Дядя, видя молчаливое согласие младшего отца, с легкостью махнул рукой и ответил:
- Разберемся! Не проблема. Тем более, завтра Солюм Гарриш прибудет к нам с визитом. Так его отцы сказали буквально несколько минут назад по связи.
А я уже ничего не слышал. Завтра я увижу его. Завтра. Только одну ночь перетерпеть...
Кит
Ревность, наверное был прав отец, когда говорил, что это слабость, которую нужно выкорчевывать из себя всеми способами. Сколько знаком с этим белобрысым недоразумением, столько это чувство живет во мне, всё глубже пуская корни. Уже и забыл то время, когда не приходилось себя останавливать, то и дело уговаривая, что не имею на нее права. Ведь так и не удалось даже полного доверия добиться, не то чтобы любви. Вот еще интересное чувство, от которого я бы с удовольствием отказался, в пользу бедным. Если в первое время удавалось себе внушить, что я просто увлекся необычным мальчиком, то сейчас я уже прекрасно понимал, что это даже не влюбленность.... Как так получилось, что загоняя его медленно в силки, ни разу не отступившись от советов отца, который то и дело связывался со мной и раздражал вопросами про мои успехи, сам же стал этой самой дичью, которая, задрав лапки вверх, ждет, когда же охотник сжалится и наконец сожрет. Не знаю, что привлекало больше в Яре, его эмоциональность, граничащая с безрассудством или же то, что за все это время он умудрялся держать наши отношения на грани. На грани дружбы, на грани любви, на грани доверия. Это состояние неизвестности, когда понятия не имеешь, что в очередной раз выкинет это чудо, либо пошлет подальше, либо улыбнется так, что хочется растечься лужицей у ног. Как же я устал от этого. И ведь сколько пытался вывести его на откровенность, он всегда умудрялся вывернуть всё в шутку, будто не понимает чего от него хотят. Первое время я действительно верил, что не понимает, старался объяснить, а потом сообразил, что парень ведь даже сам не желает думать о том, что именно ему нужно от наших отношений, вот и меня тоже поэтому держит в подвешенном состоянии. Оставалось такое чувство, будто он постоянно пытается с чем-то примириться в себе, словно сам себя изучает, не зная как нужно реагировать в той или иной ситуации. До смешного доходило, но не об этом речь.