Она замолчала. Потом дрожащим голосом проговорила:
— Меня всегда учили, что это грубо — говорить подобные вещи своему попутчику.
Макс остановил машину на обочине полупустой дороги.
— В таком случае я должен немедленно исправить свои дурные манеры. — Он довольно резко притянул Софи к себе, обхватил руками ее голову и горячо поцеловал, да так, что у нее дух перехватило.
Потом, не говоря ни слова, продолжил путь.
Они подъехали к больнице. Софи открыла дверцу машины и поставила одну ногу на асфальт. Собираясь выходить, она, задыхаясь, сказала ему:
— Благодарю вас, сэр, за прекрасную вечеринку. Было очень мило с вашей стороны организовать все это. Спокойной ночи.
Не дожидаясь ответа, она побежала к дверям больницы. Из машины доносился смех Макса. Находящийся на ночном дежурстве Ханс высунул голову из своей будки, когда Софи вошла внутрь, и поинтересовался, довольна ли она прошедшей вечеринкой. Не утруждая себя ответом, Софи кивнула в знак согласия и быстро удалилась, как будто ее преследовал Макс. Добравшись до своей комнаты, она в считанные минуты разделась, умылась, распустила волосы и бросилась в постель, как будто ей была дорога каждая минута ее сна. К сожалению, эта ночь для Софи оказалась бессонной.
Под утро она выглядела просто отвратительно. Темные круги под глазами делали ее лицо усталым, изможденным и блеклым. Не помогла и обильная косметика, которую Софи наложила в надежде на то, что она оживит ее лицо, и, убедившись в ее полной неэффективности — более того, она стала похожа на ведьму, — тут же смыла большую ее часть. Но как ни странно, ее не особо волновала теперь собственная внешность. За завтраком ее засыпали вопросами, касающимися вчерашней вечеринки. Все сестры втайне завидовали ей, но это была белая зависть. Когда она собралась уходить, они выразили ей сочувствие по поводу того, что после всего этого она должна идти на дежурство. Каким-то образом о вечеринке узнали все. Прежде чем отпустить Софи, девушки выведали у нее все: и сколько гостей было приглашено, и кто они такие, и в чем были одеты женщины, и что представляет собой дом Макса. Софи постаралась дать им исчерпывающую информацию, пользуясь при этом своеобразной смесью, состоящей из доступного для сестер английского, выученных единичных слов на голландском и, конечно, жестов.
В операционной Софи была спокойна, как никогда. Когда пришли хирурги, она дожидалась уже в маске и халате. Карел ван Стин первым настиг ее — она везла свою тележку в операционную. Покрутив рычаги на своей машине до тех пор, пока маленькие разноцветные шарики не приняли желаемого для Карела положения в стеклянном окошечке, он завел с Софи праздный разговор о вечеринке, который, судя по ее коротким сухим репликам, не вызывал у нее особого интереса. В операционную вошли наконец Макс и Ян, который следовал за ним по пятам и что-то горячо ему доказывал. Софи натянуто поздоровалась с ними и погрузилась в тишину, стараясь не смотреть на Макса, хотя в этом не было необходимости: он так увлекся работой, что совсем не обращал внимания на нее.