— Софи, я хочу поговорить с тобой.
Она перевела неровное дыхание, но ничего не смогла сделать со своей ужасной привычкой краснеть по любому поводу и ей ничего не оставалось, как только молча проклинать ее. К счастью, Софи удалось широко улыбнуться:
— Добрый вечер, сэр… Я… Мне некогда сейчас; я сейчас встречаюсь с Тинеке. — Она готова была откусить себе язык за то, что напомнила ему о ней.
— Знаю. — Он продолжал держать ее за руку.
Улыбка исчезла с его лица, и он нахмурился. Она мягко вынула свою руку из его и посмотрела на Ханса, с любопытством наблюдающего за ними. Вряд ли он слышит, о чем они говорят, успокоила себя Софи.
— Уж лучше б вы и не начинали этого разговора, — твердо сказала она. — Я и так обо всем догадываюсь.
Он стал еще мрачнее.
— Как? Кто-то уже все рассказал вам?
— Какое это имеет теперь значение? — тихо спросила она.
— Не могу понять, как это могло стать всеобщим достоянием!
— Это слишком сильно сказано, — серьезно ответила она, — я не собираюсь никому ничего рассказывать.
На улице уже вовсю сигналила машина доктора ван Стина.
— Мне пора.
— Разумеется. Не позволяйте же мне более задерживать вас. — Макс был сама вежливость.
Ханс открыл дверь, и Софи, не оглядываясь, вышла. Уже сидя в машине, когда они ехали по Утрехту, она засомневалась: почему Макс не подошел вместе с ней к машине, ведь он же знал, что Тинеке была там. Она нахмурилась, а Тинеке спросила:
— Устала? — Голос ее звучал мягко и дружелюбно, и Софи вдруг подумала, что у нее решительно нет никаких оснований ненавидеть ее, как бы нелепо это ни звучало.
Наконец они приехали в Спакенбург. Для начала ноября вечер был очень светлым. Небо — высоким и ясным. Лимонного цвета горизонт заливал окрестности бледным золотистым светом. Спакенбург не обманул ожиданий Софи. Они вышли из машины и немного прогулялись по гавани; затем, совсем быстро, потому что было довольно холодно, прошлись по дорожке у моря, ведущей в Ийссельмер, чтобы Софи могла получше разглядеть рыбацкие домики. В поселке оказалось совсем немного людей, и одеты они были очень странно. Почти все носили старинную национальную одежду и, казалось, гордились тем, что были не похожи на людей своего века, — напротив, складывалось впечатление, что им искренне жаль поколение двадцатого века. Никто из жителей не производил также удручающего впечатления. Софи поинтересовалась, какое впечатление на этих старомодных людей производят туристы. Тинеке посмотрела на нее:
— Софи, мне кажется, тебе нравится Голландия. Только не так, как приезжающим в нее туристам, которых интересуют только ее тюльпаны, костюмы и средневековые домики. В отличие от них, ты видишь людей, которые живут в этой стране, и пытаешься понять их характер. Как это мило! — Тинеке лучезарно улыбнулась.