Мыслитель действует (Нёстлингер) - страница 3
– Лилибет, ангел мой, бегом беги, – умоляла она. – А то я умру от страха!
Лилибет было также запрещено выходить после обеда одной из дому. Зимой, когда рано темнело, мама заходила за ней в школу. Когда Лилибет оставалась на спевки хора, мама ждала ее у школьных ворот. И когда Лилибет ходила плавать, мама в ожидании ее читала газету в вестибюле бассейна. А если Лилибет отправлялась на каток, мама сидела на трибуне и не отрывала от нее глаз.
Девочку, которую так опекают и охраняют, как Лилибет, нельзя, конечно, не жалеть, считали Мыслитель, Туз пик и Сэр, к ней можно очень хорошо относиться, но все они сходились на том, что для настоящей дружбы она не пригодна. Ведь настоящая дружба требует свободного времени, а у Лилибет его-то никогда и не было. Правда, Купер Томас все же охотно подружился бы с ней по-настоящему. Он влюбился в нее с первого взгляда еще у школьных ворот, в первый день занятий. Купер Томас был даже готов изо дня в день сидеть после занятий в гостях у Лилибет, играть с ней в домино или в карты или объедаться пирогами, которые наверняка пекла мама Лилибет, хотя вообще-то он терпеть не мог ни домино, ни карт, ни пирогов. Вот как он любит Лилибет! Но Лилибет не отвечает ему взаимностью. Кто враг Сэра, Туза пик и Мыслителя, тот и ее враг. Купер Томас мог писать ей сколько угодно пространных записок с объяснениями и разными там предложениями – это ровным счетом ничего не меняло.
2 ГЛАВА,
которая рассказывает о будничном, но богатом происшествиями школьном дне Туза пик, Сэра, Мыслителя, Лилибет и других учеников 3-го «Д», и читатель может в ней обнаружить первые, хотя едва ли серьезные признаки того, что в классе что-то неладно
В 3-м «Д» стоит пятнадцать парт с двумя стульями за каждой. В тот день десять стульев пустовали, за десятью половинками парт никто не сидел. В городе свирепствовал грипп. Мартина Мадер, сидящая за последней партой у окна, чихнула. Учительница, фрау Майер, крикнула ей от доски:
– Прикрывай рот рукой, Мартина, не то заразишь соседа!
Мартина Мадер сердито ткнула рукой в сиденье пустовавшего сосед него стула:
– Шнайдер уже болен. Это он меня заразил!
– А теперь ты оплевала мне всю голову, – сказал, обернувшись и вытирая ладонью свой затылок, Купер Томас, который сидел перед ней.
– Я прикрывала рот, – огрызнулась Мартина, но тут у нее снова задрожали ноздри, и она громко чихнула.
– Ну вот, опять окатила! – возмутился Купер Томас, вытирая на этот раз щеки.
– Томас, – скомандовала фрау Майер, – ступай вымой лицо!
Бормоча себе под нос проклятья, Купер Томас направился к умывальнику, расположенному рядом с доской.