Лёня собирал этот народ в свои мастерские и обеспечивал постоянной работой. Когда пошла хорошая прибыль, лучшие сотрудники артели стали получать зарплаты на уровне пассажиров персональных «Побед» и «ЗИМов». Передовики «капиталистического труда», как шутливо назвал их Лёня, регулярно поощрялись премиями и ценными подарками.
Правда, сам Лёня часто называл своё предприятие «артелью напрасный труд», объясняя, что, мол, только соберёшься отдохнуть «до упора», так монеты сразу заканчиваются:
— Вот жизнь! На фронте на призовые за сбитых немцев нечего было купить, а здесь чуть что, так уж «нечем стрелять».
Но, конечно, это было кокетством. Предприятие приносило всем работником, включая своего отца-основателя, баснословные барыши. И всё благодаря умению «пана директора» использовать ради достижения цели нестандартные методы.
Лёня довёл до совершенства свой артистический дар. Когда требовалось решить очередную производственную головоломку, он просто снимал трубку и набирал номер нужного начальника. Выдавая себя то за высокопоставленного профсоюзного деятеля, то за ответственного сотрудника горкома или даже республиканского ЦК, этот нахалкер с неслыханной дерзостью и одновременно с моцартовской лёгкостью получал все необходимые разрешения, выгодные подряды, пробивал дефицитные лимиты. И хотя официально его конторы не существовало, в особом портфельчике талантливого дельца хранился полный комплект необходимых бумаг с печатями и серьёзными подписями на случай внезапного визита проверяющих.
Почувствовав размах и перспективу, коммерсант открыл вдобавок к существующему предприятию ещё несколько подпольных мастерских по изготовлению «французской» парфюмерии, американской косметики и прочих дорогостоящих предметов роскоши. Приторговывал Лёня и контрабандным товаром, получая его от знакомых моряков.
— Надо бить полным обормотом, чтобы жить в Одессе и не выпускать европейский шик-товар! — говорил Лёня, объясняя свой новый карьерный виток.
Как верно поется в одной местной песенке — «Но нет Одессы без контрабанды, а контрабанды без нашей банды». Благодаря своей банде Лёня каждое новое дело организовывал с размахом. Вся парфюмерия из-под полы реализовывалась по доступным ценам через сеть торговцев на знаменитом одесском Привозе и других рынках, а также развозилась в чемоданах коммивояжеров «фирмы» по всему Советскому Союзу.
Также Лёня открыл уже легально несколько кооперативных чайных, продукты для которых закупал у колхозников и колхозов по рыночным ценам. Кормили в этих заведениях очень вкусно и недорого. Особенно охотно захаживали в новые закусочные вчерашние фронтовики. По распоряжению хозяина им всегда здесь готовы были открыть небольшой кредит, а первые «100 грамм» с аппетитной сарделькой людям с нашивками за ранения и боевыми наградами отпускались за счёт заведения. Многих удивляла такая расточительность коммерсанта, но Лёня с неподражаемым обаянием объяснял: