На расстоянии пятисот метров от выбранного в качестве мишени самолёта Борис вынес центральную марку подвижной сетки прицела перед вражеским истребителем. Расчёт Нефёдова был такой: положить снаряды перед самым носом «Сейбра», чем сразу ошеломить его лётчика, а затем агрессивными действиями попытаться «отжать» зазевавшегося янки от остальной американской группы и погнать его на свой аэродром. Во время войны с немцами «Анархисту» не раз приходилось проделывать похожие трюки.
Но неожиданно возникли проблемы с оружием. Экспериментальный прицел на истребителе Нефёдова установили только вчера. Инженер эскадрильи по вооружению достал по своим каналам новое оборудование и предложил командиру:
— Товарищ подполковник, хотите, я вам поставлю новый улучшенный прицел? Он умеет просчитывать угловое перемещение цели. Вам только надо выносить подвижный маркер перед вражеским самолётом, а прицел сам отрабатывает угол упреждения стрельбы.
Борис привык благосклонно воспринимать технические новинки, поэтому легко согласился. Как только инженер смонтировал свой прибор, Борис опробовал «агрегат»: залез в кабину стоящего в капонире истребителя, включил прицел и начал левой рукой (правая-то должна всегда находиться на ручке управления) обрамлять подвижной сеткой то едущий по аэродрому бензовоз, то проходящую мимо группу техников… Всё как будто получалось очень даже неплохо.
Но теперь в воздухе прицел неожиданно заглючил. Механизм управления им на ручке газа стало заедать, а сам подвижный маркер бесконтрольно перемещался по выносной сетке. Из-за возни с прицелом Борис потерял несколько секунд, но время ещё было, ибо пилот «Сейбра» всё ещё спокойно продолжал свой крейсерский полёт, не подозревая, что его стараются взять на мушку.
И тут Борис услышал в наушниках сдавленный голос «Одессы»:
— Ребята, выручайте, «Сынка» подбили. Меня тоже четверо прессуют… Не могу к нему пробиться. Снаряды кончаются.
Борис быстро на глазок немного довернул свой самолёт на «Сейбр» и дал по нему на прощание длинную очередь. Оранжевые шары 37-метровых снарядов попали ему в фюзеляж в районе двигателя. Над этим местом сразу появилось грязно-серое облако. Такое впечатление, словно палкой по пыльному мешку ударил. Мелькнул солнечный блик от аварийно сброшенного фонаря и в нескольких метрах от кабины «МиГа» пронёсся впечатанный в катапультированное кресло лётчик в оранжевом комбинезоне. Ещё через долю секунды «Сейбр» разломился как орех. Нефёдов едва успел резко взять ручку вправо, чтобы увернуться от несущегося навстречу града обломков.