— Кстати, об обрядах, — заметила Гленна. — Похоже, самая интересная часть утренней тренировки началась без нас. Пожалуй, нам лучше спуститься.
— Она медлительная и неуклюжая, а это верный путь к смерти.
— Неправда, — огрызнулся Ларкин. — Она метко стреляет из лука и очень умна.
— Потрясающе — она умертвит вампира с помощью мысли. Пусть продемонстрирует, как это делается. Что касается лука — да, у нее глаз как у орла, но невозможно все время держаться от врага на расстоянии.
— Я сама могу за себя постоять, Ларкин. А ты… — Мойра посмотрела на Блэр. — Мне не нравится, когда со мной разговаривают, как с дурочкой.
— С мозгами у тебя все в порядке, а вот с правой рукой — неважно. Ты дерешься, как девчонка.
— Это естественно.
— Но не на тренировке и не в бою. Тут ты солдат, и врагу плевать на твой пол.
— Кинг хотел, чтобы она делала то, что у нее лучше получается.
— Кинг мертв.
Все умолкли. Атмосфера сгустилась до такой степени, что ее можно было резать на ломтики боевым топором Киана. Затем Блэр вздохнула. И поняла, что переборщила.
— Послушайте. То, что случилось с вашим другом, ужасно. Клянусь, я не хотела бы оказаться на его месте. Но чтобы не повторить его судьбу, вы должны устранить свои слабости — а их у вас предостаточно. А таланты можете развивать в свободное время.
К ним подошли Гленна и Хойт.
— Ты поручил мне это? — она повернулась к Хойту.
— Да, — подтвердил он.
— А нас уже не спрашивают? — Лицо Ларкина напряглось. — Совсем?
— Все равно тебе нечего возразить. Она — лучшая.
— Потому что она твоя родственница.
Блэр повернулась к Ларкину.
— Потому что я справлюсь с тобой за пять секунд.
— Уверена? — Тело Ларкина замерцало, и он изменил облик, превратившись в волка. Животное присело, напряглось, приготовившись к прыжку, и оскалилось.
— Потрясающе, — пробормотала Блэр: ее гнев тут же испарился, сменившись неподдельным восхищением.
— Ларкин, перестань! — Мойра, терпение которой было явно на пределе, шлепнула ладонью по шкуре волка. — Он рассердился из-за того, что ты была груба со мной. А у тебя нет причин для оскорблений. Я согласна, что нужно устранять слабости. — Киан говорил то же самое, вспомнила Мойра. — Я хочу тренироваться, но не собираюсь терпеть твои грубости.
— Предпочитаешь кнуту пряник? — спросила Блэр. — Всегда удивлялась, почему люди так падки на лесть. Послушай, в свободное время мы можем вместе заняться маникюром и поболтать о парнях. Но на тренировке я буду настоящей стервой — потому что хочу, чтобы ты осталась жива. А тебе не больно, — спросила она Ларкина, который снова принял человеческий облик, — когда меняются кости и другие органы?