Жермен отвернулся и делано пожал плечами.
— Делиз, я уже давно привык к тому, что меня рассматривают в качестве мелкой шалости. И вполне понимаю, почему твой муж считает нас любовниками.
Повисла неловкая пауза.
— Делиз, эта сплетня может стоить тебе доброго имени, — Жермен был очень серьезен.
— Мне все равно, если суд примет решение о разводе! Я лишь хочу избавиться от присутствия этого человека в своей жизни. И от своей жизни, какой она стала!
Момент настал, а я все еще не могла сказать, что его ждет. Не глупо ли?
— Подумать только, я умудрился испортить репутацию женщине, с которой даже не целовался!
Это была шутка, но это была грустная шутка.
— Зато я, возможно… Испорчу тебе не только репутацию! Морис предоставил мне на тебя полное досье…
Господи! Глаза и улыбка остались прежними, руки не дрогнули, но он так побледнел, что мне стало страшно!
— Он угрожает обвинить тебя в подлоге за использование фамилии Совиньи…
— Вот как, — Жермен поднялся и отошел к окну.
Спустя не более, чем минуту он продолжил:
— Делиз, то, что ты со мной еще разговариваешь, я могу вознаградить, только избавив от лишних угрызений. Ты можешь продолжать процедуру развода, потому что я… не собирался возвращаться. Мне безразлично, что сочтут обо мне в свете!
Не собирался возвращаться?! И почему я так глупо улыбаюсь, и не могу остановиться размешивая в чашке сахар… Я не утерпела и все таки подошла к нему. Интересно, смогу ли я когда-нибудь увидеть, что скрывается в непроглядной глубине его глаз? Я поймала себя на том, что смотрю на него слишком долго и слишком пристально. В голове царила пустота, если не считать мысли, что будет, если действительно прикоснуться к его губам… один раз, только один, попробовать их на вкус…
Наверное, это было написано у меня на лице. Уголки его губ дрогнули почти презрительно, выражение лица застыло, а глаза превратились в два зеркала. Жермен отстранился и отвернулся.
— Извини, — сказала я ему в спину.
Хуже могло быть только, если бы я, раздевшись, запрыгнула к нему в постель.
— Ничего. Забыли. Я тебя понимаю.
Было бы проще, если бы этой нотки в его голосе не было.
— Может быть, сделаешь мне свой кофе… — бросила я спасательный круг.
Жермен с облегчением направился в кухню и взялся за джезву.
Ты все испортила, дура! Он снова замкнется в своем домике, что бы взяться за очередную сказку Ориента… а ты снова останешься совсем одна… и никому не будет до тебя дела.
— Ты не обижайся, — я сама доставала чашки, — Наверное, любая женщина хочет убедиться, что она желанна. Ты мой друг, но ты — мужчина, самый привлекательный в моей жизни мужчина… Морис умудрился поднять всю муть со дна!!