Одновременно было разрешено уехать гражданам некоторых западных стран, «не предпринявших в отношении Ирака недружественных мер» – австрийцам, шведам, швейцарцам, финнам. Багдад явно стремился не только сыграть на человеческих эмоциях, но и противопоставить одни страны Запада другим.
Несколько дней спустя по иракскому телевидению была показана встреча Саддама Хусейна с 15 задержанными англичанами, в том числе двумя детьми, которым президент Ирака через переводчика объяснял, какая почетная роль им отведена в качестве «хранителей и героев мира». Эти кадры сразу же обошли телеэкраны множества стран. Причем в фокусе всеобщего внимания оказалась сцена, когда С. Хусейн, поглаживая по головке семилетнего Стюарта Локвуда, поинтересовался, давали ли мальчику в тот день молоко. Неподдельный ужас, который был написан на лице ребенка, убедительнее всего передал состояние людей, которых лишили свободы.
Волна возмущения, прокатившаяся тогда по многим странам, побудила Багдад несколько подкорректировать линию в отношении заложников: вскоре женщинам и детям было позволено уехать.
Советских специалистов в Ираке не арестовывали, не перемещали, не подвергали притеснениям, но под разными предлогами не выдавали им выездных виз. Отток советских специалистов из Ирака поэтому происходил тонким ручейком, что вызывало в Москве серьезную обеспокоенность и немалое раздражение. Наших граждан никто не имел права задерживать против их воли, коль скоро они не совершили никаких нарушений местного закона; досрочное же завершение их миссии в Ираке было вызвано неправомерными действиями самого Багдада и возникшей вследствие этого угрозой для их жизни и безопасности. Если у Ирака имелись какие-то претензии, то в любом случае они должны были предъявляться не физическим лицам, а учреждениям и организациям СССР, подписавшим те или иные контракты, но и здесь налицо были форс-мажорные обстоятельства. Особенно беспокоило нас то, что подавляющая часть советских специалистов работала на юге Ирака, а многие – в непосредственной близости от границы с Кувейтом.
Вопрос об отъезде наших специалистов будет по вине иракской стороны решаться медленно и болезненно, создавая совершенно ненужную нервотрепку людям и обостряя советско-иракские отношения. По моему глубокому убеждению, Багдад потерял значительно больше, задерживая советских людей, чем выиграл от их труда, результаты которого в любом случае во многом окажутся сведенными на нет в ходе военных операций. Но к этому мы еще вернемся.
Зачем в Москву приезжал иракский зампремьера