— Кто такие? Документы!
Аннанияз с трудом поднял глаза. Над их столиком возвышался до неприличия жирный человек в полицейской форме. Аннашка-Туркмен пододвинул к столику свободный стул и миролюбиво похлопал по фанерному сиденью:
— Садись.
Полицейский поглядел на него подозрительно, но сел, громко сопя.
— Зачем тебе наши документы? — ласково спросил Аннанияз. — Мы можем показать, но толку тебе от них — никакого. А вот от этого толк будет, — он протянул толстопузому сотенную бумажку, которую тот, не раздумывая, спрятал в карман. — Ну вот, — так же ласково продолжал Аннанияз, — а теперь выпей водочки и оставь нас в покое… — он наполнил граненый стакан на четверть. — А еще лучше подскажи, где можно переночевать по-человечески…
Порсы (это был, конечно, он) поерзал толстым задом по стулу и вежливо спросил:
— А вы к нам… э-э… по какому делу?
— Да ни по какому, — отвечал Аннанияз. — В Красноводск едем, на паром.
— Не Красноводск, а Туркменбаши, — автоматически поправил участковый, хорошо усвоивший урок Гульнары. — Так вам же удобнее было из Шевченко?… — он перевел взгляд с Аннанияза на засыпающего Сапара.
Но ответил ему опять старший:
— Нам было не удобнее… Тебя как зовут-то?
— Капитан полиции Порсы Джумаев… — участковый продолжал думать о своем. — А вы из России едете?
— Из России, из России… Слушай, Порсы, что ты такой любопытный?
Участковый прикинул в голове их маршрут — и совсем растерялся: никаких логических объяснений такой странной поездке он придумать не мог.
— Я не любопытный… Но ведь я за все отвечать должен! Я же участковый! Были тут недавно тоже двое… на джипе…
Сапар наконец поднял голову:
— Какие двое?
— Стоп! — оборвал их Аннанияз. — Сапар, бери еще шашлыка, водки — и поехали отсюда. Порсы, ты насчет переночевать придумал?
Участковый, недолго думая, повез их в тот самый домик, где еще вчера собирался реализовать свое законное право на Гульнару. Хозяйка, пускаясь в бега, даже не заперла за собой дверь. Порсы, придя в себя на рассвете у крыльца родного участка, долго не мог понять, приснился ему вчерашний вечер или нет. Бутылка, в которой плескались на донышке остатки водки, указывала, что он крепко напился, и все ему могло привидеться в пьяном угаре. Но заметная шишка на башке, до которой невозможно было дотронуться, рассеченная кожа под волосами и общее болезненное состояние свидетельствовали об обратном. Чтобы убедиться окончательно, он не поленился дойти до домика Гульнары и нашел его пустым. Птичка упорхнула. А упорхнуть она могла только с помощью тех двоих, на джипе. У-у, пр-роститутка…