— Вот этого-то я и боюсь, — тихо произнесла Эй Джи. — Вы имеете хоть какое-то представление, что значит видеть свою мать, переживающую первую стадию безрассудной страсти?
— Нет. — Он вспомнил о ровных отношениях своих родителей. Вот мама готовит обед или пришивает на отцовскую рубашку пуговицу. Он выносит мусор и чинит тостер. — Нет, я этого не представляю.
— Так вот, могу вам доложить, чувство не из приятных! И вообще, что я знаю об этом человеке? О, он умеет ухаживать, — пробормотала она. — Насколько мне известно, он ухаживал за половиной женщин южной Калифорнии!
— Вы слышите себя? — Дэвид, несколько удивленный, подошел к окну. — Вы говорите, как мать, беспокоящаяся о своей дочери-подростке. Если бы Кларисса была обычной женщиной средних лет, даже тогда вам было бы не о чем беспокоиться. Но она ведь обладает феноменальной интуицией, и это дает ей преимущество. Мне кажется, она прекрасно разбирается в человеческих характерах.
— Вы ничего не понимаете! Эмоции блокируют ее интуицию, особенно когда это важно.
— Если так, вам следует подумать о собственных эмоциях! — Он почувствовал, как она застыла. Ему не надо было прикасаться к ней или подходить ближе. Он просто это чувствовал. — Ваша любовь к матери и забота о ней заставляют вас слишком бурно реагировать на самые простые вещи. Может быть, стоит подумать о том, как направлять некоторые из ваших эмоций в какое-нибудь другое русло?
— Кларисса — это все, на что я могу позволить себе направить свои эмоции.
— Странное высказывание. Вы когда-нибудь задумывались о собственных потребностях? Эмоциональных? — пробормотал он и провел рукой по ее волосам. — Физических?
— Это не ваше дело! — Она хотела отвернуться, но его рука остановила ее.
— Вы можете оттолкнуть от себя многих людей!
Когда она уставилась на него, он почувствовал первый приступ зарождающегося в ней гнева. Странно, но ему это, нравилось.
— Вам бы в руки копье, да колоть всех, кто попадается на пути! Но со мной это не пройдет!
— Не знаю почему, но мне кажется, что с вами я могу разговаривать.
— Вы и разговаривали. Тут есть о чем вам стоит подумать!
— Почему вы на меня давите? — спросила она. Глаза ее загорелись при воспоминании о сегодняшнем сне. Сон, желание, страхи.
— Потому что я вас хочу! — Он стоял близко от нее, достаточно близко, чтобы чувствовать обволакивающий его запах, присущий только ей. Достаточно близко, чтобы ясно видеть сомнение и недоверие в ее глазах. — Я хочу очень долго заниматься с вами любовью в каком-нибудь тихом местечке! Хочу, наконец, понять, почему мечта об этом лишает меня сна!