— Что ж, раз уж все перезнакомились, может, вернемся к прерванной трапезе? Время как раз к ужину подошло! — с уже привычной нам улыбкой предложил Абрахас. Вот в такие моменты он как никогда похож на доброго светлого волшебника из детских сказок.
— Почему это все? А где этот твой приемыш? — Спирос, обозрев кухню, с некоторым удивлением посмотрел на директора.
— Приемыш? Это ты сейчас про Фотиса? — Я заинтересованно навострила ушки. Своего несостоявшегося жениха я не видела с того самого столкновения в дверях кухни, а времени с тех пор прошло порядочно. — О! Он отбыл по делам. Думаю, его не будет пару месяцев.
Та-ак. Прикинем приблизительно, какое сегодня число. Значит, я сбежала в последних числах мая, если быть точной, то двадцать третьего. Чуть больше трех недель я провела в дороге. Плюс накинем здесь три дня. Выходит, сегодня девятнадцатое или двадцатое июня. До моего дня рождения, соответственно и до назначенной на сей знаменательный день свадьбы осталось чуть больше двух недель…
Вот будет забавно, если жених еще не в курсе, что невесты больше нет! Хотела бы я увидеть его лицо в этот момент.
— Пару месяцев? — нахмурившись, уточнил вампир, словно для него действительно имело значение, где и с кем пропадает третий принц Виойса.
— Именно. Он прибудет к началу учебного года. Сейчас все равно для него здесь никакой работы нет, так что пусть пока разберется с семейными делами.
Нет, точно он поехал к моему родителю! И если до этого у папочки получалось хоть как-то замалчивать факт потери наследницы престола, то после появления в стенах дворца предполагаемого жениха это уже станет невозможным. Ну и боги с ними! Сами заварили всю эту кашу с обручением — сами пусть и расхлебывают. А мне вообще-то только семнадцать должно исполниться! И я не собираюсь тратить лучшие годы своей жизни на замужество!
Спала я беспокойно. Но не потому, что мне снова снилась какая-то муть, а из-за того, что за стенкой находился самый настоящий вампир.
Отчего-то стоило мне только вспомнить об этом, как кровь вскипала в жилах и требовала немедленного упокоения данной темной нечисти.
Кстати, кто бы что ни говорил, но вампиры — именно нечисть, а не нежить. Да, раньше действительно верили в их изначальную «мертвость». В том же труде П. Виоссэра, ну в том, которое «Потомкам-охотникам…», ясно прописано, что все кровососы — умертвия. Однако последующие исследования этого вопроса доказали, что, во-первых, вампиры размножаются традиционным способом, а не всякими укусами; во-вторых, несмотря на более длинный срок жизни, они смертны, причем, как и люди, подвержены старению — просто более медленному. В общем и целом, исследователи постановили, что все эти «умертвия» на самом деле живые существа, но с замедленным — примерно в десять раз — метаболизмом. Собственно, поэтому у них и сон крепче, и жизнь дольше, да и на ощупь их кожа прохладная… В общем, все под одно объяснение подгребли — и успокоились. А ведь до сих пор так и не ясны причины обостренной реакции вампиров на солнце и на некоторые (как говорят охотники — «особо святые») артефакты.