— А я недавно Артура в Ленинграде встретил, обрадовался, — заговорил, стал рассказывать Грибоедов. Он налил тому что-то из нарядной бутылки прямо в пробку стоящего на столе графина. Пробка эта была исполнена в виде граненой стопки. — Смотрю, стоит в пивняке. Думаю, теперь можно немного отметиться с приездом. В одиночку я пить не могу. Не чай же.
Поставил бутылку рядом с большим ананасом.
— Виски "Олд Кентукки Стрэйт Бурбон", — пояснил Грибоедов. — 53,5 %. Я хоть не очень любитель, виски этот редко применяю, но знаю, что вы здесь покрепче цените.
— Дорогое, наверное? — спросил, выпив пробку, Артур. Он нелепо ощущал себя гостем, попав на собственную дачу.
— Ну, я о деньгах не грущу. Деньги не жалеть надо, а зарабатывать. Знаешь, сколько в Европе ваш гриб стоит? От таких цен вы оба оцепенеете, обратитесь в соляной столб. А в Саудовской Аравии, в Эмиратах, вообще, сто тридцать евро не хотите? Это за приличный гриб, типа белого или лисичек. — Грибоедов сделал себе нечто бутерброда с соленым огурцом. — А неприличные, валуй какой-нибудь, или хоть подосиновик, подберезовик, они, вообще, не жрут. Боятся.
— Двадцать лет назад я из флота ушел, стал на Невском заводе работать, — помолчав, опять заговорил Грибоедов. — Тогда весь народ вдруг стал взвесью, все повисли между небом и землей. А потом постепенно одни осели на дно, а другие поднялись. Все разделились на богатых и бедных, на маленьких человечков и больших людей. Закон физики. Маленькие люди утонули, выпали в осадок, а крупные всплыли наверх.
— Ну да. Как говно, — заметил Венька. Его худое лицо, уже почти готовый череп, оставалось неподвижным, когда он говорил.
Артур знал, что Венька непременно свернет на свою любимую тему. О мерзких богатых и кристальных бедняках.
— Ладно, — произнес Грибоедов. — Лучше спроси Артура, как там воздух кулис?
Тот давно хотел заговорить об этом:
— Есть новости. Может, уже слышали? Пока я на катере шел, по радио уже сказали — мол, неустановленное лицо открыло стрельбу в помещении нашего Среднего театра…
— Надо поймать это лицо и ноги ему из жопы вырвать, — прервал Венька.
— А ведь все это только-только произошло, несколько часов назад. Я сам рядом стоял и все видел. А потом лично за стрелком этим гнался. Почти догнал, только все равно ушел тот. Поднялся наверх по монтажным лесам…
— Плохо гнался, значит, — опять вставил Венька.
— Я это радио тоже слышал, мельком, — сказал Грибоедов. — Говорили, что в вашем театре какого-то пидара застрелили.
— Да нет, не застрелили. Подстрелили, не до конца. Только в жопу его ранили. Кто-то.