Ах, волшебник Алеша, волшебник Алеша! Спутать шорох мышиного хвоста с кашлем простуженного джинна… Какая роковая ошибка!
Дело в том, что неделю назад у волшебника Алеши испортился холодильник.
Волшебник Алеша не придумал ничего лучшего, как послать своего джинна за льдом на Северный полюс.
Джинн, никогда не видавший таких бескрайних просторов, покрытых нетронутым снегом и голубыми льдами, пришел в великое изумление.
Он вступил в долгий и, надо сказать, совершенно бесплодный спор с белыми медведями. Все пытался им доказать, насколько лучше раскаленные пустыни, чем вечные, нетающие льды. Предлагал перенести в мгновение ока всех белых медведей в пустыню, чтобы они убедились в этом собственными глазами.
Медведи слушали его рассказы о жарких краях недоверчиво и равнодушно. Не верили ему, насмешливо пожимали косматыми плечами, некоторые даже смеялись.
От этих споров джинн разгорячился и даже вспотел, хотя и сидел на большущем айсберге.
Льда он принес столько, что завалил всю кухню, но, конечно, простудился.
Всю ночь джинн чихал так, что волшебник Алеша боялся, как бы хрупкий термос не разлетелся на куски.
Делать нечего, пришлось вызвать врача из поликлиники. Врачом оказалась молоденькая милая девушка с такими румяными щеками, как будто на улице стоял сорокаградусный мороз.
— Меня зовут Наталья Александровна, — строго сказала она. — Но можете звать меня Наташа, — добавила она ещё строже.
Волшебник Алеша, слегка заикаясь от смущения, предупредил Наташу, что пациент несколько необычный… Не надо особенно удивляться… Ну, словом, извините — джинн.
И все-таки она побледнела. Глаза её стали такими огромными, что бедный волшебник Алеша почувствовал себя вконец виноватым.
Узнав, что за последние две тысячи лет джинн ничем не болел, она вздрогнула и невольно схватила волшебника Алешу за руку. И все же Наташа мужественно вскарабкалась на табуретку и строгим голосом попросила джинна дышать поглубже.
Джинн, надо признаться, вел себя просто отвратительно. Ворчал, капризничал, ныл. Заявил, что у него болит поясница и он не может разогнуться, что стетоскоп слишком холодный…
Наташа посоветовала не выходить на улицу, пить аспирин и поставить на ночь горчичники.
Нет, кто не ставил джинну горчичники, тому этого не понять!
Джинн душераздирающе стонал, охал, утверждал, что горчичники жгут его несчастное тело, как раскаленное железо.
— Я все понял, — наконец, рыдая, проговорил он. — Ты решил бросить волшебство и стать врачом с румяными щеками. Но сначала хочешь уморить меня. Конечно, я тебе в тягость, я связал тебе руки. Лучший способ избавиться от старого, никому не нужного джинна — это сжечь его горчичниками, чтоб от него осталась только жалкая горстка пепла!