Теперь же, предупрежденная, она сумела заблокировать свое подсознание от волнового воздействия.
Ей стало легче, но тут же она подумала, что ничего эта маленькая победа в принципе не меняет, все равно они ее найдут, и Новиков ей ничем не поможет, потому что против профессионалов из ее мира он, каким бы ни был надежным парнем и верным другом, не более чем ребенок детсадовского возраста против рейнджеров.
И все же она ехала туда, где ждал ее Андрей. Больше в целом мире рассчитывать все равно было не на кого.
…Тихая теплая ночь, одинокая неспешная дорога по старым кривым переулкам, огонек сигареты, вкус и запах табачного дыма успокоили его настолько, что Андрей смог наконец рассуждать спокойно и почти отстраненно, анализируя происходящее, как чисто логическую задачу. Сценарий сомнения не вызывал, и он был почти уверен, что сумеет его выполнить. А вот другая сторона проблемы внимания заслуживала.
Зачем? — вот вопрос. Хорошо, что ни Сашка, ни Олег сразу об этом не спросили. Он ведь и сам этого до конца не знает. Там, у Левашова, он просто подавил друзей своим напором и решительностью, сразу переведя проблему в сферу практической реализации. По известному, хотя и не нашему принципу: сначала стреляй, потом думай.
А думать-то все равно надо.
Неужели им руководит действительно чистый альтруизм, и он, не колеблясь, рискует жизнью — своей и своих друзей, только ради того, чтобы попытаться помешать выяснению отношений между существами, глубоко людям чуждыми, посторонними и, может, даже и негуманоидами? Какое право он вообще имеет на вмешательство в чужие дела?
Впрочем, это не из той оперы вопрос. Вмешиваться во что угодно, рисковать своей и чужой жизнью можно и нужно, но — ради высших ценностей. Долг, присяга, честь и так далее… Честь? Он же именно об этом говорил в свое время Ирине. И давал слово. Допустим. Но это опять только его личная проблема. И ведь, самое смешное, что в реальном общечеловеческом мире этой проблемы просто нет, потому что ее не может и не должно быть. Признано, что контакты с пришельцами будут совсем не такими, и не таким людям доверят их осуществлять. Соответствующую литературу читать надо. А он, некий Новиков А., если ему больше нечем заняться, играл бы в свой преферанс, не лез бы, куда не просят…
Андрей, как ему показалось, уловил некую нить. Вот-вот: не просят. А кто его должен просить? Если ждать, когда кто-то где-то сначала задумается, потом сообразит, согласует, с кем положено, и лишь потом, в установленном порядке, кого нужно попросит… Но как тогда быть с формулой: «Если не ты, то кто? Если не сейчас, то когда?» Да и в конце концов, будь на месте пришельцев просто граждане иностранного государства, собравшиеся причинить вред лицу, попросившему у нас политического убежища, и то их действия подлежали бы пресечению. А уж в данном случае — тем более. И кстати, друзья его среагировали именно так. Это он сгоряча вообразил, что они слепо ему подчинились, а они ведь тоже сразу суть вычленили.