– Теперь расскажи нам, сын мой. – сказал Джефф, – почему ты решился нарушить святость храма Мотаа?
Джонсон обернулся к нему и сказал с угрюмым вызовом в голосе:
– Бросьте вы эту муру про своего Мотаа. Меня на это не возьмешь.
– Не подобает глумиться над Богом Мотаа.
– Да бросьте, я вам говорю. Лучше объясните, что это такое?
Он показал на посох.
– Бог Мотаа ничего никому не объясняет. Сядь, мой сын, и моли его и прощении.
– Еще бы, так я и сел. Нет, я сейчас отсюда уйду. И если не хотите, чтобы сюда нагрянули косоглазые, не вздумайте мне мешать. Я белого человека не выдам, но кто меня тронет, пусть пеняет на себя.
– Ты хочешь сказать, что ты просто вор?
– Лучше придержи язык. Вы тут швыряетесь золотом направо и налево конечно, всякому это интересно.
– Сядь.
– Я ухожу.
Он повернулся к двери.
– Придержи его, Алекс, – сказал Джефф. – только не причини боли.
Задача была непростая, и Алекс замешкался. Джонсон был уже на середине лестницы, когда ноги у него подкосились, и он тяжело упал, ударившись головой об угол. Джефф не спеша встал и надел мантию.
– Присмотри за ним, Алекс, – сказал он. – Я пойду на разведку.
Он поднялся наверх и через несколько минут вернулся. Джонсон лежал без сознания на койке Алекса.
– Ничего страшного, – сообщил Джефф. – Замок в верней двери был отперт отмычкой, я его снова запер. Там никто не проснулся. Нижний замок придется менять, в нем все чем-то расплавлено. Надо бы защитить эту дверь экраном, я скажу Бобу. – Он взглянул на тело, распростертое на койке. Еще не пришел в себя?
– Начал было, я вколол ему пентотал натрия.
– Хорошо. Я хочу его допросить.
– Я так и думал.
– Наркоз полный?
– Да нет, доза мала. Ровно столько, чтобы разговорился.
Томас изо всех сил стиснул пальцами мочку уха Джонсона, но тот лишь чуть шевельнулся.
– Почти полный. Должно быть, сильно ударился головой. Джонсон! Ты меня слышишь?
– М-м-м… Да.
Допрос длился долго. В конце концов Алекс сказал:
– Послушай, Джефф, а нужно нам все это выслушивать? У меня такое чувство, как будто я копаюсь в помойной яме.
– Мне тоже противно, но мы должны знать все, – ответил Джефф и продолжал допрос.
От кого Джонсон получал деньги? Что интересует паназиатов? Как он передавал сведения? Когда следующая связь? Кто еще на них работает? Что паназиаты думают о храме? Знает ли его начальник, что он здесь?
И наконец, – что заставило его пойти против своего народа?
Действие укола кончалось. Джонсон уже начинал понимать, где находится, но сдерживающие центры у него были еще отключены, и он выкладывал все начистоту, не заботясь о том, что о нем подумают: