— Это они что, о наших? — встревоженно спрашивает Семен Семеныч.
— Не, наши прибыли еще до того пожара в борделе, с ними-то как раз все в порядке. Куча раненых с зачистки дома в Кронштадте — нарвались на метаморфа, судя по всему. Да и крепость удружила — эти придурковатые смельчаки в зоопарке что-то такое учудили, что вернулась половина, причем драная. Тех, кто с укусами, Кронштадт отказался принимать, оставили на карантине, а остальных раненых эмчеэсовцы свезли.
— Ну как Михайлов и говорил…
— Получается так.
Семен Семеныча явственно передергивает.
— Что?
— Прозектора упокоенного вспомнил. Братец докторский, когда его вскрывал, все время чертыхался. Видок-то был тот еще, хорошо, по морозцу его утомили. А в тепле представляю, что он мог наворочать.
— Зубы?
— И зубы. И когти. Самые настоящие — на манер кошачьих причем, кривенькие.
— Что, и втягивались?
— Насчет «втягивались» врать не буду, но не как у собаки. Острые и кривые.
— М-да…
— У покойников, к слову, ногти еще неделю растут. И волосы.
— А у морфов копи…
— Ладно, поговорили, и хватит. Кофе выпить и впрямь неплохо. Я с Семен Семенычем гляну, что там на кухне. А вы пока покричите, может, кто и отзовется. Живые тут точно есть или до недавнего времени были. Если сами не вылезут — их дела. Вылезут — поговорим. Сетку присмотрели? Еще чего хорошего?
— И сетку, и инструменты. Ну и, раз вы говорите, что грызуны нужны, то и их тоже.
— Получается так. Ну пошли.
Орем недолго. Минут через десять Николаич с напарником вытаскивают весьма приличный набор всяких пирожков, разогретых в микроволновке. На кухне оказалось довольно много продуктов, в основном готовых — только разогреть. Находится кофе и чай — причем отдельно Николаич отмечает, что вода была уже горячей.
Площадка кафе квадратная, окружена всякой зеленью в кадках, — в общем, если абстрагироваться от реалий, можно представить, что сидишь этак где-то в кафешке на пляже Рио-де-Жанейро… Или Буэнос-Айреса…
Но от реалий никуда не денешься, потому садимся в центре площадки, чтоб держать окрестности под присмотром.
Чуждый излишествам, Николаич подогрел каждому по три пирожка — довольно оригинальных на вид. Во время еды оказывается, что тот, который длинный, — это с ветчиной, а два квадратных — с сыром.
— На кофе не налегайте, — деликатно замечает Семен Семеныч, — нет у них тут куда посетителям гадить. А в горшки как-то невежливо.
— Как — нет?
— Ну так вот, нет здесь туалетов.
— Ну а местное-то чудище как же?
— Это которое?
— Да то, что тут все в порядке содержит. Похоже ведь на сказку, как в «Аленьком цветочке»: все в порядке, еда, питье, а кто все это делает — неведомо… Вот, кстати, и аленькие цветочки. — Саша невоспитанно показывает пальцем в кучу цветущих кактусов.