Третий день. Все то же. Как поживает Яцыно на базе и наледь в ущелье Алькаквуня? Яцыно, наверно, думает, что у нас тяжелая авария, а наледь при такой теплой погоде могла уже покрыться непроходимым для нас слоем воды.
Хорошо, что мы ездим на аэросанях, но не на собаках. Необходимость кормить во время пурги собак — серьезное препятствие для дальних поездок в Арктике. Нередки бывали случаи, когда, просидев несколько дней, задержанные сильной пургой люди и собаки начинали голодать и потом с трудом добирались до дома.
Кольцо базальтов держит нас в плену трое суток.
16 мая мороз в 20° и ясное небо. Мы с Ковтуном быстро взбираемся на восточную вершину. Когда мы вылезли на узкий гребень, с обрывами снеговых карнизов вдоль него, трудно было удержаться от крика восторга: так красива панорама сияющих гор, открывшаяся на востоке. Ковтун наконец имеет возможность зарисовать ту недостижимую область между верховьями рек Каленьмуваам и Осиновки, рельеф которой до сих пор оставался для нас неясным.
Спуск с горы, как всегда, очень приятен — хорошо катиться вниз по подножию горы на лыжах, не задерживаясь ни на минуту.
Быстро проходят сборы и еще быстрее мчатся сани вниз по долине реки, которая, судя по расспросным данным, собранным мною в 1933 г. на Анадыре, называется Малый-Пыкарваам. Пока мы сидели в тихом ущелье, здесь свирепствовала пурга.
Проходим знакомые места и затем решаем, насколько позволит нам запас бензина углубиться в узкую долину на западе. Бензин позволяет дойти до большой базальтовой столовой горы. Здесь кончался когда-то громадный ледник, спускавшийся по р. Пыкарваам.
Ледник этот нес такое громадное количество льда-с востока, что одна ветвь его двигалась на север, в Алькаквунь — этим и объясняется образование широкой и низкой долины перевала с озерами, рассекающей водораздел.
Новая наша стоянка важна для связи со съемкой 1933 г. Мы долетали на самолете почти до этого места, и теперь необходимо установить, какие речные долины были нанесены тогда на карту. В этом однообразном плато, где столовые горы и долины так похожи, очень труд, но понять, та ли это река, которую я видел два года назад с самолета?
Спустившись с горы, тотчас же начинаем собираться в обратный путь; уже вечер, но надо торопиться пройти наледь, пока она не растаяла совсем. Темнота уже не мешает поездкам: ночи стали светлые. Через несколько; дней солнце совсем не будет заходить за горизонт.
Как только мы переваливаем на северный склон, на-\ чинает чувствоваться попутный ветер. У наледи он очень силен, и мы едва рискуем остановиться, чтобы захватить оставленные здесь два бидона бензина; они совершенно засыпаны снегом. Наледь сильно покрыта водой, но еще проходима.