— Господа, вы забыли, где находитесь! Кто-то из вас едва не угодил мне по голове вот этим!… — Увидев, чем занимается Шейн, он еще больше выпучил глаза. — ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?! Никто не имеет права вскрывать нишу без разрешения директора!
— Полиция! — отрезал Джентри, показывая свой значок. — Мы проверяем, нет ли злоупотреблений.
— Вот как? — язвительно осведомился служитель. — Что ж, желаю удачи!
Шейн отвинтил последний шуруп в тот момент, когда подоспела группа, состоящая из Тима Рурка, Куоррелза, Барбары, Хэнка Симза и двоих полицейских.
— Все в порядке, я с ними.
Шейн вопросительно взглянул на Куоррелза, и тот объяснил:
— Кладбище — собственность нашей компании.
— Однако вы умеете помещать капиталы, — одобрил Шейн. — Это во всех отношениях золотое дно.
Он щелкнул зажигалкой перед темным проемом. Остальные, толкаясь, заглядывали ему через плечо.
— Пусто! — вскричал Рурк. — Там ни черта нет!
— А ты присмотрись получше, — посоветовал Шейн. — И как вам удалось загнать его так глубоко? — спросил он Эду Лу. — Не иначе, сами туда залезали.
Он дернул за шнурок, протянутый внутрь ниши, и на глазах у всех оттуда выползла узкая и длинная картонная коробка, в какие продавцы цветов обычно упаковывают розы. Шейн перерезал веревку, сорвал картон и под ним обнаружил деревянный ящик, почти таких же размеров.
— Мотайте на ус, если кому-нибудь из вас понадобится захоронить в могиле клад — это лучший способ. Не станешь же таскать понемножку? А розы на длинных стеблях в картонной коробке ни у кого не вызовут подозрений.
Он поставил ящик на пол. Эда Лу издала сдавленный стон, когда он поднял крышку.
Сверху лежали два золотых подсвечника. Шейн вытащил их, и все увидели два кинжала с драгоценными камнями на рукоятках, золотую цепь, кубок и, наконец, что-то длинное, угловатое, обернутое куском кожи. Остальное содержимое ящика составляли монеты: серебряные, достоинством в восемь эскудо, самых необычайных форм, золотые дублоны размером приблизительно с доллар: на лицевой стороне крест, на реверсе — щит. Каждая монета была начищена до блеска.
— Это все мое, — заявила Эда Лу. — Моя часть наследства. У меня есть доказательства.
— Когда он вам ее завещал? — спросил Шей.
— За два года до смерти.
— А вот это тоже он вам оставил?
Он показал всем то, что было завернуто в кожу: уродливый длинноствольный люгер с глушителем.
Шейн оттянул затвор.
— Заряжен и с предохранителя снят. Эффектная была бы сцена, верно, миссис Парчмен? Печальная музыка, аромат цветов, вокруг одни покойники… — Он зачерпнул горсть монет и высыпал их обратно в ящик. — Да, такие не подделаешь, не то что банкноты. Ты, Китти, не смогла бы глаз отвести от этакого богатства. А она бы тебе посоветовала засунуть поглубже руки в ящик, чтобы проверить, как их тут много, и в это время спустила бы курок…