— Я, слава Богу, не называю себя детективом. А вы что, никогда не отвечаете прямо на прямой вопрос?
Сердитые огоньки заплясали в глазах Шейна. Непроизвольно он сделал несколько шагов навстречу Уиндроу.
— Я не называю человека убийцей по крайней мере до тех пор, пока не докопаюсь до мотивов его поступка,— заметил он.— Кстати, интересно было бы узнать, где были вы сегодня в восемь часов вечера?
Их взгляды скрестились. Шейн отдавал себе полный отчет в том, что его противник был опасным человеком, беспринципным, с ярко выраженными диктаторскими наклонностями, но при этом далеко не глупым. Высокое положение в социальной жизни даже такого захудалого городишки, как Сентрал Сити, способствовало развитию у него преувеличенной оценки значимости собственной персоны.
— Вы что, обвиняете меня в убийстве старого Пита?— рявкнул Уиндроу.
— Я советую вам обдумать доказательства своего алиби на момент смерти мистера Делкора,— кратко ответил Шейн и затем резко повернулся к шерифу Флемингу.— Что вообще здесь делает этот человек?— выпалил он.— Мы расследуем убийство, а не устраиваем светский раут.
— Ну будет, будет,— произнес шериф примирительно.— В конце концов, Джаспер один из наиболее видных граждан нашего городка. Он…
— Если вы собираетесь устроить здесь заседание комитета гражданского самоуправления, я немедленно сматываю удочки,— объявил Шейн, демонстративно направляясь к двери.
Флеминг остановил его, положив руку на его плечо
— Вам, Джаспер, пожалуй, действительно лучше побыть снаружи,— заметил он, не повышая голоса.
Уиндроу злобно усмехнулся, но не двинулся с места.
— Я имею полное право находиться здесь, дабы отстаивать свои интересы,— заявил он.— Если вы с обираетесь произвести в этом доме обыск, я остаюсь с вами. Я вправе знать, оставил ли Пит завещание.
— Завещание,— повторил шериф — С чего это вы вдруг забеспокоились о завещании, Джаспер?
— У меня есть все основания для этого. Кругом только и разговору о том, что некая актриса объявила старика своим давно потерянным отцом. Интересный жест, особенно если учесть, что Пит мертв и не может уличить ее во лжи.
— А по-моему, лживы ваши последние слова, мистер Уиндроу,— заявил Шейн.— Они лживы от начала до конца. Причем это ложь наихудшего сорта.
Серые глаза детектива потемнели от гнева.
Уиндроу демонстративно игнорировал слова Шейна.
— По мне все это весьма смахивает на мошенничество,— продолжал он уверенно.— Насколько я знаю, у старого Пита не было ни дочери, ни семьи вообще. Заявляю, что не двинусь с места и лично прослежу за тем, чтобы никому не взбрело в голову подбросить какие-нибудь фальшивые документы в пользу этой дурацкой версии. Если такие доказательства будут найдены, что ж, ради Бога. Если же нет, я обращусь в суд. Я знаю свои права!