Гитлер привык ходить в домашних тапочках, часто в рубашке без воротника и в подтяжках. На стене висело довольно много иллюстраций и рисунков, а книги были самые разные. Выкроив время, я сделал их опись. На верхних полках стояли те, на которые он любил ссылаться в присутствии посетителей. Сюда входили история Великой войны Германа Штегемана и книга Людендорфа на ту же тему; иллюстрированная энциклопедия Спамера – вещь, датируемая XIX веком; «Из войны» Клаузевица и история Фридриха Великого, написанная Куглером; биография Вагнера Хьюстона Стюарта Чемберлена и краткая история Максимилиана Йорка фон Вартенбурга. Среди респектабельных томов была и книга Грубе под названием «Картины географического характера», а также коллекция героических мифов Шваба и военные мемуары Свена Хедина.
Там были книги, формировавшие мировоззрение Гитлера и расширявшие кругозор в последующие годы. Но возможно, самой интересной была нижняя полка, где среди изданий полупорнографического характера лежали тщательно укрытые триллеры Эдгара Уоллеса. Три из этих основательно замусоленных томов содержали забавные исследования Эдуарда Фуша – «Историю эротического искусства» и «Иллюстрированную историю морали».
Фрау Райхерт считала Гитлера идеальным квартирантом. «Он такой приятный мужчина, – часто произносила она, – но у него часто бывает плохое настроение. Иногда проходят недели, а он все мрачный, сердитый и не произносит ни слова. Смотрит сквозь нас, как будто ничего не видит. Однако всегда платит за жилье заранее и является человеком богемного типа». Такого рода информацией она делилась с соседями, и в свою очередь недруги предположили, что Гитлер – выходец из Богемии и что город Браунау, где он родился, на самом деле расположен возле Садовой. В последующие годы, когда эта сплетня дошла до ушей Гиндебурга, она стала причиной того, что старый фельдмаршал изрек ставшую исторической фразу «этот богемский капрал». Он даже говорил на эту тему с Гитлером, который заявил: «Да нет же, я родился в Браунауам-Инн», и старик подумал, что его ввели в заблуждение недруги Гитлера, и в результате стал относиться к нему более доброжелательно.
Никто не мог заставить Гитлера поделиться воспоминаниями о его ранних годах. Я не раз пытался подвести его к этому, рассказывая, что наслаждался Веной, что пил вино на холмах Гринцига и т. п., но он замыкался в себе. Однажды утром, когда я пришел к нему несколько неожиданно, какой-то большой, как глыба, молодой человек стоял в проеме дверей на кухню. Оказалось, это племянник Гитлера, сын сводной сестры, которая вышла замуж за человека по имени Раубаль и все еще живет в Вене. Он был весьма некрасив, и Гитлеру было как-то не по себе оттого, что я увидел его.