Он более или менее открыто сотрудничал с людьми из бригады Эрхардта, хотя между ними существовало заметное взаимное недоверие, и именно борьба за сохранение CA в качестве отдельной организации принесла известность Герингу. Когда я начал бывать в администрации «Беобахтер», где находилась штаб-квартира заговора, на страже у дверей кабинета Гитлера стояли вовсе не люди CA, а члены организации «Консул» – части группы Эрхардта, которая стояла за убийствами Эрцбергера и Ратенау, хотя не было причин предполагать, что Гитлер был в какой-либо мере причастен к этим покушениям. В любом случае я не в курсе, какая именно работа велась в этой конторе. Гитлер был таким человеком, который считал, что все можно сделать речами, а бумажную работу можно оставить на долю мелких чиновников.
Он всех доводил до отчаяния, потому что никогда нельзя было быть уверенным, что он появится на условленную встречу, да и было невозможно вырвать из него какое-либо решение. Одним из неудачливых сотрудников, которому суждено сыграть в последующем роль в этой истории, был капитан Ганс Штрек, являвшийся близким наперсником Людендорфа. В свое время он был артиллерийским офицером при баварском Генштабе и хотел организовать службу в надлежащем эффективном порядке. Когда он попытался внести какой-то порядок в автомобильную группу, увольняя водителей, которые опаздывали на службу, он столкнулся с Гитлером, который стал настаивать, что тех надо восстановить на работе, потому что они являются старыми членами партии. В конце концов этот капитан просто сдался. Подполковник Гофман, который фактически был человеком Эрхардта и адъютантом Геринга, жаловался на то же самое. Герман был отъявленным лентяем. Его машина могла прибывать к дверям с опозданием в несколько часов вместе с Карин, восседавшей на заднем сиденье с какой-нибудь титулованной подругой. Не успеешь его задержать, как они уже отъехали пообедать в какой-нибудь дорогой ресторан.
Видя все это, Гитлер постоянно извергал огонь увещеваний. «Господа, – заявил он, когда их удалось прихватить на закрытом собрании, – не морочьте мне голову мелочами. Для них будет достаточно времени. Через пару недель мы выступаем, а там будь что будет». Так что посреди этого хаоса все находились в состоянии белого каления. Шли бесконечные марши и демонстрации, смотры и речи и бряцание оружием, но ничего существенного так и не произошло. Жутким фиаско завершился один крупный смотр полувоенных формирований на Фротманингер-Хайде, который планировалось завершить маршем этих групп на город и занятием правительственных зданий. Единственная проблема состояла в том, что на колонны обрушился ливень, а Геринг, который скакал взад-вперед на коне с орденом «За заслуги» вокруг шеи, промок до костей. Некоторые настаивали на марше, но остальные были против, и в конце концов все, что произошло, это то, что лидеры вернулись в мою квартиру на Генцштрассе, чтобы попить столь необходимого горячего кофе.