– И что же? Он посадил вас в тюрьму? – огорчилась Флер.
– Довольно скоро, хотя вначале отпустил. Я вновь попал в тюрьму Бисетра, где меня приняли как признанного авторитета уголовного мира. Преступники мне подчинялись, угождали. Приятно, черт возьми, да ведь я хотел уже другого. Я снова предложил свои услуги полиции, причем при условии освобождения от каторги и отбывания срока заключения в любой тюрьме. Я отправил господину Генри послание с важными сведениями, заверив, что и в дальнейшем буду поставлять ценную информацию. Господин Генри доложил о моем предложении тогдашнему префекту полиции Паскье. Тот, поразмыслив, дал свое согласие. И для меня началась новая жизнь – знал бы я, куда она меня заведет!
По-прежнему умиротворяюще жужжали пчелы. Теплый солнечный лоскут подполз к ногам Флер и теперь лежал у носков ее туфелек, словно уснувший котенок.
– Меня перевели в тюрьму Форс, – продолжил Видок, – с менее строгим режимом. Там мне пришлось просидеть довольно долго: Генри желал убедиться в моей лояльности. За двадцать один месяц, которые я находился в тюрьме, полиции благодаря моим доносам удалось разоблачить и арестовать многих опасных преступников. Учитывая мои заслуги, мне организовали побег, дабы не вызвать подозрений со стороны подельников. Они проводили меня восхищенными взглядами, а я и был таков. Никто не сомневался, что я возьмусь за старое. Но со мною произошло одно из самых удивительных превращений в моей жизни; не зря меня все-таки кликали оборотнем, а? Из преследуемого и гонимого обществом преступника я стал его рьяным защитником. Своими благодетелями я справедливо считал Генри и Паскье. Тот же господин Генри руководил первыми моими шагами на поприще сыска. Узнав его получше, я проникся к нему уважением. Это был хладнокровный человек с твердым характером, к тому же очень наблюдательный, прекрасный физиономист. В уголовной среде его называли Сатаной или Злым гением – прозвища в равной степени злобные и льстивые. И он заслужил их. Прирожденный полицейский, он обладал истинным талантом сыщика, и я понял, что возводил на Генри напраслину, полагая, будто он ни на что не годен. Это большинство его служащих никуда не годились. Впрочем, встречались и достойные личности. У Генри было два верных помощника – следователь Берто и начальник тюрем Паризо. Мы не раз встречались с ними ранее, только будучи в то время по разные стороны закона.
Он говорил и дальше, и Флер позабыла о том, что ее окружает, целиком отдавшись этой истории, в которой – она чувствовала это – Видок упускал множество интереснейших подробностей, которые можно, скорее всего, вытянуть из него позже. Если представится такой случай… Но Флер не оставляло ощущение, что это не последняя ее встреча с изумительным человеком.