Наконец, Ксавье возвратился в сопровождении мрачного Филиппа, и Сезар, опираясь на руку кучера, ушел, перед тем сердечно распрощавшись с добрейшей госпожой де Виньоль. Он хромал до самого дома и, лишь войдя в прихожую, выпрямился и перестал притворяться.
– Все прошло прекрасно. Просто прекрасно! Флоран! Мне срочно нужна чистая одежда и ванна! Валяться на земле было чертовски холодно, – виконт скривился, – а в том доме и того холоднее. Как она там живет? Неудивительно, что она такая бледная!
Сезар отправился к себе, насвистывая. Все идет хорошо. Его люди подежурят у дома Жиффара, чтобы больше ничего не случилось. А он пока выяснит, что заставляет маленькую почтальоншу носить такие угрожающие письма его другу. И начнет он завтра, да, прямо завтра, зачем же тянуть? У Сезара появился план.
Глава 6
Госпожа де Виньоль
Флер проснулась еще до рассвета и лежала, глядя в темноту и вспоминая плохие сны. Сейчас ее не посещали другие. Не снилась изумрудная трава, сапфировое небо и топазовая гладь озер; мелькали какие-то люди, события, и все это было столь неприятно, что хотелось закрыть глаза, чтобы отгородиться от этого всего, – так ведь они уже были закрыты. И она часто просыпалась и лежала, глядя в темноту.
Вчера течение ее жизни, и так непростой, нарушил этот виконт, появившийся на пороге, словно джинн из восточной сказки; как же ей было его жалко! Когда он умылся, она смогла как следует разглядеть его лицо, и у Флер защемило сердце. Ему явно было неловко, что он оказался в такой ситуации; судя по жестким чертам и узким ладоням, похожим на лезвия сабель – не по ширине, по ощущениям, – этот человек не привык давать себя в обиду. У него был тяжелый голос, произносивший легкие слова, и странный взгляд чуть раскосых глаз с уголками, приподнятыми к вискам. Необычные глаза, колдовские, темные. И сам он был худ, но жилист – во всяком случае, так она успела разглядеть. Не красавец, но приятный человек. В нем чувствовалась порода.
Почему-то Флер его боялась.
Откуда пришел этот страх, она не знала. Если его предки вели свой род от волков, то ее, несомненно, от кошек: иногда у нее словно топорщилась шерсть на загривке. Было интуитивное, необъяснимое предчувствие неприятностей и перемен, а виконт, как ей показалось, принес и то, и другое. Почему он постучался именно в ее дверь? Почему судьба поступила так, что ближайшая дверь оказалась именно – ее, Флер? Как же ей хотелось это знать. Как ей хотелось знать заранее, что за ужасы еще уготованы.
Она встала, умылась, разбудила горничную и оделась, но утро провела в растерянности: все валилось из рук, вышивание не задалось, в книге не удалось прочесть ни одной страницы. Флер ждала, вздрагивая от каждого звука. И когда около полудня Ксавье доложил о приходе гостя, она даже обрадовалась. Ожидание неприятностей закончилось, начались они сами. Сейчас сюда войдет человек, который смертельно ее пугает, и она снова подчинится ему, как всегда.