– Она не предложила, а мы... Никто не хотел связываться с тетей Аней.
– Тяжелый характер?
– О покойниках плохо не говорят... – замялась Ольга.
– Что она сделала с квартирой?
– Обменяла с доплатой на эту.
– Большая была доплата?
– Не знаю. Никто не знает, сколько у нее было денег. Она никогда не говорила о деньгах. То есть, она всегда только о них и говорила, но... Все время жаловалась на расходы. Если я звонила и говорила, что приду, она просила зайти в магазин. Обычно говорила: «Принеси хотя бы хлеба». Но я же не могу прийти в гости с пустыми руками? Иногда тетя Аня просила купить дорогие лекарства. Потом я поняла, что деньги с нее надо брать вперед.
– Тетя не отдавала денег, потраченных вами на лекарства для нее?!
– Никогда!
– Вы ее ненавидели?
– Ее все ненавидели. Я такого вселенского эгоизма еще ни разу в жизни не встречала!
– Как вы сказали? – удивился Алексей. – Вселенского?
– А как еще это назвать? Человек жил только для себя. У нее ни о ком не было заботы...
– А собаки?
– Собаки? Ах, да... Собаки...
– Оля, почему мопсы?
– Я никогда не спрашивала. Мне было все равно, какие у нее собаки.
– А вы бы какую породу выбрали?
– Я? – Ольга вздрогнула. – Только этого мне не хватало!
– Вы не любите собак?
– Я не люблю все, что связано с тетей Аней. Это была неприятная родственная обязанность. Согласитесь, родственные обязанности могут быть и приятными.
– Да, если бы тетя вошла в ваше положение. И помогала бы вам материально. Но она относилась к вам, как к какой-нибудь сотруднице собеса и поставщику бесплатных лекарств. Ведь так?
– У нее был тяжелый характер. Патологическая жадность.
– Это я уже понял. Борис, ну что там? – спросил Алексей у Кислицкого.
– Преступник, похоже, искал свою карточку.
– Как думаешь, нашел?
– Думаю, да.
– Тогда у нас мало шансов найти его. Это очень тяжелая, кропотливая работа. Узнать всех, кто был ей должен, потом исключить тех, кто есть в этой картотеке. Чтобы найти того одного, чьей карточки здесь нет. А если он для страховки изъял несколько карточек?
– И что делать, Алексей Алексеевич?
– Это длинный путь. А есть короткий.
– Какой? – оживился Кислицкий.
– Дедуктивный метод. Про Шерлока Холмса слыхал?– Это ж фантастика!
– Садись-ка ты, парень, вот в это кресло, – указал Алексей на колченогое чудовище, сделанное еще в начале прошлого века, не иначе, – выкури трубку, попиликай пару часиков на скрипке, и к вечеру назови мне имя преступника. Все, что для этого нужно, – перед тобой. Только труп скоро заберут в морг, ты уж не обессудь. Но улик у тебя предостаточно.
– Скажете тоже! Я ж месяц назад курить бросил! Меня Зинка убьет! Курить! И потом: здесь собаки, – поежился Кислицкий. – Не хочу я здесь до вечера оставаться.