Представив себя нищим и сумасшедшим, Сила Игнатьевич затосковал. К тому же он забыл посчитать Как-ее-там.
— Но мой психотерапевт сказала, что у меня нервы!
— Дура, откуда у тебя нервы? У тебя даже мозгов нет!
— Какой ты злой! Злой!
— Да ты кого угодно доведешь!
— Я его не хочу! Не хочу! Он слишком большой!
Несмотря на отчаянные крики жены, Мамонов твердо сказал:
— Пока это, — он ткнул пальцем в Как-ее-там, -будет жить с нами, Дружок тоже останется здесь.
— Ну и пожалуйста! — сказала Эльза и повернулась к нему спиной.
Так они стали жить вчетвером. К их удивлению, собаки поладили. В отличие от хозяев. В семь часов утра Эльза, которая росла отнюдь не неженкой, вставала и отправлялась выгуливать Белку. Сила Игнатьевич, который с малолетства работал от зари до зари и не привык валяться в постели, тоже вскакивал и выводил во двор Дружка. Разумеется, он мог поручить это шоферу, равно как и она домработнице. Но это было дело принципа. Никто не хотел услышать:
— Собака тебе не нужна! Ты ее даже не выгуливаешь, не заботишься о ней! Все это мне назло! А вот я свою люблю! Значит, у меня есть чувства!
Так они и выходили во двор. Впереди шла высокая Эльза, принципиально на каблуках, торжественно ведя на поводке крохотную Как-ее-там. Следом маленький Сила Игнатьевич тащил огромного ротвейлера. Дело принципа! Супруги расходились в разные стороны, но все время друг на друга косились. Жильцы сначала посмеивались, а потом привыкли.
Прошло четыре года. За это время Как-ее-там заметно усохла, зато Дружок, напротив, разжирел. У него был такой удобный, широкий лоснящийся круп (именно круп!), что иной раз, не дойдя до постели, пьяный Сила Игнатьевич на нем засыпал. Собака была так ленива, что всю ночь лежала не шевелясь. Порою Сила Игнатьевич открывал глаза, видел, как ротвейлер поворачивает голову и высовывает язык, говорил: «А, Вава, это ты…» — и вновь крепко засыпал.
— Твоя собака такая худая, что скоро сдохнет, -злорадно говорил он жене.
— Это твоя умрет от ожирения.
— Я подозреваю, что ты нарочно закармливаешь Дружка.
— Я?! — Эльза бледнела, и Сила Игнатьевич догадывался, что попал.
Однажды он был свидетелем следующей сцены. Эльза на веранде кормила собак. Летом они жили на даче. Жена его не заметила, зато он все видел и слышал. Сначала Эльза насыпала корм Как-ее-там и заворковала:
— Белочка, девочка, иди к мамочке, мамочка тебя покормит.
Потом сыпанула полведра ротвейлеру.
— На, жри! Чтоб ты лопнул! Не топочи лапищами! Фу, какой урод! Вылитый хозяин! И слюна из пасти капает! Хорошо хоть не пьешь! А то у меня в доме было бы две свиньи!